это такое – фотоаппарат? Или ты родился уже после Катастрофы?
– Я знаю, что такое фотоаппарат. Но нахрена твой племяш меня щелкнул? Пусть немедленно удалит снимок или я отберу и разобью его камеру!
– Что ты такой нервный, капитан? Прямо как депутат на выходе из борделя, – покачал головой наемник, но потом все же приказал новоиспеченному племяннику: – Удали его фото.
– А чего такого? – капризным тоном ответил Черныш. – У нас свободное метро, кого хочу, того и фотографирую. Разрешение не требуется!..
Договорить он не успел, лишь удивленно вскрикнул, когда неведомая сила вырвала из его рук камеру. Наемник пару секунд повертел старенький Canon, затем нажал пару кнопок и протянул фотоаппарат обратно владельцу.
– Держи, – а затем обратился к капитану: – Твое фото я удалил. Доволен?
Несколько мгновений Реутов недоверчиво смотрел на Каледина и Черныша, но вдруг как-то разом расслабился и убрал руки за спину.
– Да. Прошу меня извинить, я слишком бурно отреагировал. Все дело в том, что пропали мои люди и я немного на взводе.
– Пропали ваши люди? – переспросил Каледин, убирая странный пистолет в недра своих не менее странных одеяний. Черныш наконец-то осмелился выйти из-за спины наемника и встал рядом, при этом демонстративно переместив камеру на бок.
– Я руковожу… точнее, руководил небольшим отрядом из десяти человек. Нам было поручено охранять на этой станции переселенцев с «Три Эс». – Веган говорил быстро и четко. По личному опыту Каледин знал, что так обычно рассказывают хорошо продуманную и лживую историю. – Поначалу все шло хорошо, но вскоре стали пропадать люди. Сперва исчезали переселенцы, и мы решили, что они просто решили вернуться обратно на «Три Эс». Тогда я поставил караул у туннеля, ведущего на «Звенигородскую». И в первую же ночь пропали двое солдат, дежуривших у входа.
– И что вы тогда подумали?
– Я по-прежнему придерживался теории о том, что это дело рук переселенцев. Мы провели общее собрание, но, как оказалось, в эту ночь никто из простых граждан не покинул станцию.
– Значит, опасность приходила снаружи? Может, это дело рук Детей Кукурузы? – предположил Каледин.
– Я тоже сначала так подумал, потому отправил трех переговорщиков на «Волковскую». Солдаты вернулись живыми и относительно невредимыми. Дети Кукурузы заявили о своей непричастности к событиям на нашей станции. Этим безбашенным малолеткам вообще нет дела до того, что находится за пределами их маленького мирка.
– И вы им поверили на слово? – В голосе наемника послышалось едва уловимое удивление.
– За кого вы меня принимаете? Конечно, я все еще держал их под подозрением. Переселенцы предлагали заварить вход на «Волковскую», но это невозможно, так как туннелем пользуются мортусы. – Реутов покачал головой. – В итоге я решил поставить караул и у этого прохода, а оставшихся двух солдат отправил за подкреплением. А на следующий день…
– Дайте угадаю, – подал голос, молчавший до этого момента Черныш, – все жители неожиданно исчезли?
Веган вновь с неприязнью посмотрел на юношу, но все же снизошел до ответа:
– Нет, не совсем так. Я отправился на дежурный осмотр туннеля, когда услышал на «Обводном» выстрелы и крики. На обратном пути мне встретился один из переселенцев, Давид.
Услышав имя погибшего на «Три Эс» пожилого террориста, Каледин насторожился.
– Он нес какую-то околесицу, я так и не смог вытрясти из него хоть что-нибудь путное. Внезапно он сорвал у меня с пояса гранату и умчался прочь, в сторону «Звенигородской».
– И вы не попытались его остановить. И зачем ему понадобилась граната?
– В тот момент мне было не до обезумевшего старика. К тому же, чтобы он ни задумал, моя граната ему в этом не помогла бы, так как она была учебная, муляж. Я носил ее с собой просто на всякий случай, пугнуть, если понадобится, бандитов.
– Или запугивать беззащитных переселенцев, – тихо произнес Черныш.
Каледин шикнул на юношу и посмотрел на капитана. Но веган вроде бы не услышал язвительного замечания юноши или сделал вид, что не услышал.
– Когда я вернулся на «Обводный», – продолжал рассказывать Реутов, – то застал ее вот в таком виде. Вторые сутки я жду, что кто-нибудь объявится. Или выжившие, или подкрепление из Империи. Но кое-что подсказывает мне, что ожидания мои бесполезны.
– Почему вы так думаете, капитан?
Минуту Реутов молча смотрел на собеседников, после чего кивнул каким-то своим мыслям и махнул рукой.
– Следуйте за мной. Это нужно видеть.
Черныш уже было шагнул вслед за капитаном, но тут на его плечо легла тяжелая ладонь Каледина.
– Останешься здесь, присмотришь за Малявкой. Она вот в той палатке.
– Еще чего! Я нянькой не нанимался… ой! – попытался возмутиться Черныш, но наемник лишь слегка сжал пальцы, и руку юноши пронзила острая игла боли. – Я понял, понял.
