В бургерной было немноголюдно – утро, хоть и позднее, рабочий день. Так, несколько человек лениво жевали и смотрели в окна, на проспект. Заказав кучу еды на три десятка мужиков, мы с Ринатом стояли у кассы и ждали, когда нам озвучат сумму.
– Ма-аш, – к кассиру подошла девушка с кухни, – мы Игорю «скорую» вызвали, он отключился.
Маша, светловолосая девушка, подскочила и, бросив: – Извините, я на минуту. Наташ, постой тут, – убежала на кухню.
– Что, кто-то горит на работе? – заложив большие пальцы за бронежилет и покачиваясь на пятках, поинтересовался Ринат у оставшейся девушки.
– Да дурацкая история… Игорь утром щенка нашел у гаражей. Пожалел, хотел в машину его посадить, а тот его за руку схватил, до мяса разодрал. Игорь сказал, – Странный какой-то щенок. Его будто другие собаки подрали. Потом стал кидаться, хотел еще укусить.
Игорь, в общем, бросил гринписовца из себя корчить и на работу приехал. Маша ему руку обработала, забинтовала. А час назад Игорь совсем плохо себя почувствовал, а вот только что сознание, похожее, потерял. Мы скорую вызвали.
– Там у продуктового скорая стоит, – сказал я, посмотрев на часы и подумав, что скоро тут народа прибавится.
Вдруг со стороны кухни донесся такой вопль, что даже невозмутимый Ринат вздрогнул и опустил руку на рукоять ПМ-а.
– Это что? – спросил я. А в этот момент из дверей кухни выскочила полная женщина, причитая на татарском и повторяя «шайтан… шайтан… шайтан…», побежала к выходу.
– Вы еще не расплатились? – девушка не могла отойти от кассы, и в тоже время ей хотелось пойти и выяснить все.
– Нет еще, – ответил я и пошел к дверям кухни, из-за которых доносился уже не крик, а скорее хрип, кто-то выкрикивал «Отвали! Игорь, отвали!» и раздавались шлепки.
– Вы тут постойте, мы посмотрим, – обратился Ринат к девушке и пошел следом за мной.
В то, что я увидел, войдя в помещение кухни, мое сознание отказывалось верить. Я даже головой мотнул… Худощавый парень лупил ногой другого наотмашь в печень, словно по футбольному мячу пинал, а этот Игорь, стоя на четвереньках и подмяв под себя девушку с кассы, рвал ей зубами шею и глотал, не жуя, куски плоти. Девушка хрипела, но уже не сопротивлялась, лишь слабо сучила ногами по кафельному полу, размазывая кровь.
– Инанны сегаен, – пробормотал Ринат, а потом решительно отодвинул меня в сторону, шагнул к Игорю и, схватив его за волосы, пару раз смачно приложил ему коленом в нос, затем попытался оторвать от жертвы, – Орехов, мля! Втащи ему уже!
Вырвавшись из оцепенения, я втащил… от души. Но на удар тяжелым берцем между ног Игорь никак не отреагировал. Вместо этого он переключился на колено Рината, обхватив ногу руками и неестественно раззявив рот, впился, а потом рванул кусок.
– Инанны сегаен! – уже заорал Ринат. С трудом отпихнул Игоря, выхватил ПМ и дважды выстрелил ему в спину…
Вместо того, чтобы сдохнуть, это… я уже сомневаюсь, что его можно назвать человеком, это поднялось на ноги, развернулось и уставилось на меня бельмами мёртвых глаз… У живых, нормальных людей, да даже у сумасшедших, таких глаз просто не бывает! Оно сделало шаг, вытянуло скрюченные какой-то судорогой окровавленные пальцы и пошло на Рината…
– Да сдохни! Сдохни! Сдохни! – Ринат стрелял в него, пока затворная рама не встала на задержку.
Пахло порохом и какой-то отвратительной гнилью. Грудь этого неумирающего покойника была вся разворочена, а он продолжал идти…
– Да ну нахер! – я выстрелил Игорю в голову, и тот рухнул на кафель, рядом со своей недоеденной подругой…
Поставив пистолет на предохранитель, я сунул его в кобуру и подошел к Ринату, который продолжал давить на спуск, упираясь спиной в большой холодильник.
– Все, хорош… – опустил я его руку и сел на штабель каких-то узких ящиков у двери, – чего делать теперь? Ментов вызывать?
– Нет, надо с базой связаться…
Я достал из накладного кармана на рукаве индпакет и протянул Ринату.
– Помочь?
– Спасибо, сам, – ответил он, вскрыл упаковку и начал заматывать колено прямо поверх разодранной штанины, – сейчас перевяжусь… перекурю и позвоню на базу, только что говорить? Я хер его знает.
– Мамочки… – в дверь заглянула и сдавленно пискнула девушка, что оставалась на кассе. Она закрыла ладонью рот, но это не помогло. Ее стошнило прямо мне на ботинки…
– Продолжайте, чего уж… – махнул я рукой и потянулся к пачке сигарет, которую достал Ринат.
– Ты же не куришь…
– Давай, не жмись! Уже курю… Чувствую, намотали мы себе срок…
– Херня, сейчас с базой свяжусь, полковник придумает что-нибудь.
– Это была самооборона, – подал голос поваренок-футболист. Он сидел у стены и нервно грыз ногти, – у нас и камеры тут стоят.
На это заявление про самооборону я только ухмыльнулся, наклонился к поднесенной Ринатом зажигалке и прикурил сигарету.
– Слышь… – обратился к поваренку Ринат, присев на штабель рядом со мной, – другой какой-нибудь выход есть?
