Долгий, странный взгляд и не менее странный вопрос:
– Дело только в этом?
– Черт, Терх! О чем ты вообще? Я не собираюсь с тобой целоваться. Пожалуйста, учти это в следующий раз.
Похоже, я снова задела его самолюбие. Взгляд эдарена похолодел.
– Послушай, Терх… – я вздохнула и перевела тему: – А нам самим стать невидимыми – это без способностей рода Невидимых Теней очень сложно?
– Все заклинания, которые придают невидимость, очень сложны в исполнении. Но ты права, я мог бы. Если бы ты не была фениксом.
– Фениксы по какой-то причине не могут становиться невидимыми? – ну вот, только не хватало еще, чтобы ограничения в магии какие-то появились.
– Ты – феникс, а я – эдарен. Тебе будет неприятно соприкосновение с моей магией. К тому же, подозреваю, как созданию света, темная магия тебе в принципе должна быть неприятна. Если ее будут использовать где-то рядом, ты просто можешь ощутить дискомфорт. Но если я применю заклинание к тебе, ты инстинктивно захочешь избавиться и от заклинания темной магии, и от того, кто это заклинание накладывает.
Так вот оно что. Помнится, один из аркахонов тоже говорил, что близость магии тьмы должна быть мне неприятна, и удивлялся, что мне его присутствие никакого дискомфорта не доставляет. А тут еще отношения фениксов с эдаренами, вот и решил Терх, что ни в коем случае нельзя накладывать на меня заклинания.
– Боишься, захочу избавиться от тебя? – все же не удержалась от подкола. – Это, конечно, подпортит тебе репутацию, – я с серьезным видом закивала. – Кто бы мог подумать – первокурсница ненароком покалечила принца эдаренов с девятого курса.
– К сожалению, это не смешно, Таис. Ты до сих пор не понимаешь, насколько серьезно то, что с тобой произошло? Надеюсь, твои друзья сумеют помочь тебе разобраться в новых способностях, а главное – совладать с ними.
А из меня как будто весь воздух выбили. «Надеюсь, твои друзья», – сказал Терх. Все, отрезал. Поставил нас по разные стороны. И пусть мы не успели стать друзьями, теперь уже точно не станем. Он явно дал мне это понять.
– Не беспокойся. Я справлюсь. И ты ошибся. Я нормально воспринимаю магию темных. Она не вызывает во мне никакого неприятия. Как и эдарены. Поэтому если нам до валеферии еще далеко, лучше перестраховаться.
После долгого, изучающего взгляда Терх начал произносить заклинание. Я с любопытством наблюдала за тем, как магическая энергия сплетается в узоры и ложится на нас серебристой паутинкой. Коснувшись кожи, паутинка истаяла. А сама магия осталась – я чувствовала это. Ощущения не были неприятными, совсем нет. Морозная прохлада и ментоловая свежесть.
Больше на пути никого не встретили. Терх воспользовался еще одним тайным ходом, и мы очутились в кромешной темноте. Несколько зажженных эдареном огоньков осветили неровную потрескавшуюся плитку, сквозь которую пробивались тонкие ростки. Ни стен, ни потолка разглядеть не удалось. Я узнала этот зал. Именно сюда попадали абитуриенты факультета светлой магии. И действительно – вскоре мы подошли к статуе, в которой мне без труда удалось опознать валеферию.
– Вперед, – кивнул на нее Терх и отступил в сторону, чтобы не мешать.
Я приблизилась к валеферии, с любопытством вгляделась в каменное лицо. Интересно, она сейчас что-нибудь чувствует? Спит или все же как-то наблюдает? Может быть, она живет и дышит, но делает это столь медленно, что мы, люди, не замечаем? Ведь даже у нас на Земле говорят, что камни – живые, просто им некуда спешить. Может, у валеферии один вдох длиною в человеческую жизнь.
А это интересно! Вдруг я с обновленным восприятием магии сумею это понять?
Я подошла еще ближе, приложила ладонь к камню и, прикрыв глаза, прислушалась. Пока ничего, никакой магии не чувствую. Отступила на шаг, зажгла в ладони шарик света. Внимательно следя за своими ощущениями, подтолкнула шарик к валеферии. И в то самое мгновение, когда световой шарик соприкоснулся с каменной поверхностью статуи, это случилось.
Так же как до этого училась чувствовать собственную магию и всегда находила ее частью себя, я уловила приближение валеферии. Словно дуновение ветра прошлось по залу, но это не воздух всколыхнулся, а нечто иное, движение на энергетическом уровне, легкая волна. Призрачный сгусток скользнул к статуе и вошел внутрь нее. В тот же миг камень начал оживать. От места соприкосновения с созданным мной шариком света быстро расходилось золотистое свечение, пока не окутало статую целиком. Спустя еще мгновение она отряхнулась, сбрасывая с себя золотистую пыльцу. Перед нами предстала женщина с бледной матовой кожей и песочного цвета волосами, похожими на переплетение множества тонких, сухих веточек.
Ожила. Полностью.
Валеферия поправила пышный подол светло-зеленого платья и снова поклонилась. Я, как и в прошлый раз, растерялась, не зная, то ли кланяться в ответ, то ли не нужно. А то, что кланяется валеферия далеко не каждому, ни о чем не говорит. Вежливость никто не отменял, но в ней ли дело, или поклон – проявление чего-то совершенно иного? Пожалуй, пора с этим разобраться. Ведь именно данный вопрос волновал меня больше всего.
– Я догадывалась, что ты придешь, когда это случится, – с грустью улыбнулась валеферия.
– Вы о моем превращении в феникса? – Меня вдруг осенило: – Так Вы знали, еще тогда знали?
