— Скажите, а у меня не изымут «Волгу»?
— Это дело суда. Так как, решили?
— Да что здесь решать. То, что знаю, все скажу и покажу...
Первым, к кому поехали, был Аракелян — часовой мастер Дома быта. Диковец сказал, что Аракелян сравнительно недавно приобрел у него детали на шесть тысяч пятьсот рублей, которые он продавал по завышенной цене приезжим барышникам. Но где хранятся эти детали, пока неизвестно. Искать их сложно, потому что Аракелян недавно разошелся с женой, ушел из квартиры и проживает в различных местах.
Диковец был заинтересован в том, чтобы изъять детали. Но он был уверен, что на добровольную выдачу деталей надеяться нельзя. Он предложил свой план.
Смирнов остался готовить запросы по телетайпу в отношении брата Диковца, который, оказывается, проживает не в Харькове, а в Днепропетровске. Ляхов, Кустов и Шмурадко вместе с Диковцом поехали к Аракеляну на работу. Рабочий день уже заканчивался, и Николай, боясь опоздать, торопил шофера. Но как тот ни старался, они опоздали на пять минут. Решили, что пойдут на пятый этаж, где размещалась мастерская Аракеляна, Диковец и Ляхов. Остальные останутся в машине. Ляхову повезло. Когда они в лифте поднялись на пятый этаж, то столкнулись с Аракеляном, который уже уходил. Его окликнул Диковец:
— Ашот, иди сюда.
Тот, увидев Диковца, с улыбкой подошел к ним:
— Что это ты к концу работы? Словно хочешь бедного Ашота, которому сегодня исполнилось тридцать пять, пригласить в ресторан.
— О, поздравляю, Ашот, познакомься, этот товарищ приехал ко мне за товаром. Я все, что было, отдал, а ему этого мало. Говорит: «Давай еще!» Вот я и решил о тебе позаботиться.
Лицо Аракеляна расплылось в еще большей улыбке:
— Это ты, дорогой, хорошо сделал, — и, протягивая руку Ляхову, представился: — Ашот.
Ляхов не стал скрывать своего имени и, пожав его руку, так же коротко ответил:
— Николай.
Аракелян, оглянувшись вокруг, тихо спросил:
— Николай, что тебя интересует?
— Все. Я оптовик, и мне может все пригодиться.
— Хорошо. Тогда сделаем так: едем оформлять дело, а затем я вас обоих приглашаю в ресторан — мой день рождения. Я уже заказал банкетный зал, где будет человек тридцать моих самых лучших друзей.
Они сели в лифт и через несколько минут уже выезжали на сером «Москвиче» со двора Дома быта.
Ляхов, сидевший на заднем сиденье, беспокоился, заметят ли их его товарищи, и, улучив момент, оглянулся, затем облегченно вздохнул. Милицейская «Волга», которая не имела никаких отличительных знаков, шла невдалеке следом. Они подъехали к массивному серому пятиэтажному зданию, покинули машину и вслед за Аракеляном вошли во второй подъезд. Здесь на втором этаже напротив двери с надписью «Левин М. А.» Аракелян остановился, достал из кармана пиджака ключ и, открыв дверь, пригласил:
— Входите, — и сам первым вошел в квартиру. Ляхов, сделав вид, что завязывает шнурок на туфле, несколько замешкался на лестничной площадке. Этого было достаточно, чтобы Кустов, поднимавшийся следом за ними, заметил, в какую квартиру они вошли. Аракелян пригласил их в большую, обставленную изящной мебелью комнату.
Диковец спросил:
— Ты здесь живешь?
— Нет. Знакомый. Он на курсы уехал на два месяца, а мне ключи оставил.
Аракелян подошел к дивану-кровати и из ящика, в котором обычно хранятся постельные принадлежности, достал две хозяйственные сумки и поставил их на стол:
— В этой сумке — аксы, а в этой — головки. Всего на восемь с половиной тысяч рубликов.
Ляхов догадался, что это и есть те детали, которые Диковец продал за шесть с половиной тысяч Аракеляну. Тот даже бровью не повел в присутствии бывшего продавца, пытаясь заиметь две тысячи. Ляхов открыл сначала одну, потом вторую сумку и, глядя на Диковца, спросил:
— Толя, здесь столько, сколько ты говорил?
Ему ответил Аракелян:
— Да, да, я ни одной штучки отсюда не брал. У меня еще немножко есть из прежних запасов.
Ляхов постоял немного, делая вид, что прикидывает, брать или не брать, а затем, вроде решившись, сказал:
— Хорошо, забираю! А еще что у тебя есть?
