Неожиданно все тот же голос приказал кому-то:
— Встань ближе к дороге на шухере! В случае чего фонарем посигналишь. Здесь мы и вдвоем справимся.
Работники увидели, как от магазина отделился человек и бегом по пустырю бросился в сторону дороги. Старший группы тихо приказал двоим сотрудникам идти за ним. Те двинулись за тенью. Бежать им нельзя было, преступник сразу бы услышал, но и ждать, пока будет задержан тот, было опасно, кто знает, что они предпримут в отношении «сторожа».
Дегтярев толкнул плечом Ларина:
— Пора!
Они поднялись и, убедившись, что другие сотрудники сделали то же самое, осторожно ступая, затаив дыхание, начали приближаться к преступникам. Те так увлеклись запорами, что когда с разных сторон вспыхнули фонари и одновременно прозвучала команда: «Руки вверх, ни с места!» — один из преступников неожиданно упал на землю, а второй бросился бежать. Проводник служебно-розыскной собаки отстегнул поводок и скомандовал:
— Дик, фас!
Громадный пес, взвизгнув от нетерпения, с рычанием бросился за преступником. Не успел тот пробежать и двадцати метров, как Дик сбил его с ног. Злобно оскалив свои могучие клыки, заставил лежать без движения. К преступнику подбежали два милиционера, и через несколько секунд послышались металлические щелчки. Задержанного в наручниках под яркими лучами фонарей привели к лежавшему на земле его сообщнику.
Только теперь все заметили, как беспокойно перемещаются в стороне дороги лучи фонариков. «А третий?» — почти одновременно мелькнула мысль у работников милиции.
Дегтярев с помощью карманной радиостанции вызвал автомашины, до этого стоявшие во дворе большого дома, и вместе с Лариным и проводником с собакой бросился к дороге.
Их худшие предположения оправдались. Третий, услышав у магазина шум и почувствовав опасность, убежал. Два работника милиции, которых направили следом за ним, так и не смогли приблизиться к нему. Попробовали применить собаку, но результатов никаких. Пришлось возвращаться к своим.
В машине ехали молча: немного успокаивало лишь то, что сбежал Амосов, который сам по себе опасность представлял меньшую, чем любой из задержанных.
Нужен Амосов
Почти весь следующий день ушел у Ларина на допросы и производство обысков у задержанных. Оказалось, что кроме Женьки Самурая был задержан ранее судимый Лешков. Объединившись, они снова совершили ряд преступлений. Под давлением улик те двое не стали долго упираться и уже к вечеру сознались, что кражи из магазинов, как в городе, так и в деревнях, совершенные в последние два месяца, — дело их рук.
Ларин спросил у Лешкова:
— Что за паспорт вы отдали официантке?
Лешков вспомнил этот эпизод и засмеялся:
— Да, было такое.
— Где вы взяли этот паспорт?
— Нашли. За день или за два до того случая мы с Амосовым были на автовокзале. Хотели ехать в деревню на «ревизию» магазина. В ожидании своего автобуса сидели у железной дороги, возле кустиков, на травке. Смотрим, идет мужчина и в руке чемодан держит. Подошел к кустам, оглянулся и, не заметив нас, сунул в кусты чемодан, а сам чуть не бегом двинулся к автовокзалу. Мы сразу же решили — свой кадр. Незаметно пошли за ним. Смотрим, а он садится за руль стоящего недалеко от билетной кассы автобуса, загоняет его на стоянку, а затем выходит из него и чуть ли не бегом в автовокзал. Мы за ним. Он встал в очередь водителей, которые пришли за рейс отчитываться. Мы, естественно, назад к кустам. Отыскали чемодан — и дай бог ноги.
Отбежали, смотрим, а там туфли, пиджак и куртка болоньевая, в карманах которой нашли пропуск на какой-то завод и паспорт. Взяли куртку и документы, а остальное хотели выбросить, но Амосов предложил отнести чемодан на место. Так мы и сделали. Я шел впереди, на случай, если шофер появится, а Амосов за мной чемодан нес. Принесли и в тот же самый куст сунули, а сами спрятались подальше и стали наблюдать. Минут через двадцать появился тот шофер, оглянулся, затем схватил чемодан и ушел. А мы сидим и хохочем. Наверняка этому чемодану шофер ноги пришил в надежде, что там есть чем поживиться.
— На какую фамилию документы, не помните?
— Помню, Раховский Виктор, отчество забыл. Я этот паспорт и сунул официантке.
— А где куртка и пропуск?
