- Тебе его жалко?
- Нисколько. Сволочь! Жил, как скотина, таким и умер.
- Тогда что тебя беспокоит?
- Вчера ты сказал ему: "Это будет последней выпивкой в твоей жизни". Я слышала.
- И что?
- Ты закодировал его на смерть.
- Считаешь, могу?
- Да! - кивнула она. - Меня словно холодом обдало. Я еще не поняла: зачем ты дал ему денег? Теперь знаю.
- Я поступил неправильно?
- Не знаю, - она повела плечами. - Но мне страшно.
- Отчего?
- Вдруг мне скажешь.
- С чего? Ты приходила вымогать деньги у опекуна своего ребенка? Угрожала ему, ругаясь матом при малыше? Или, скажем, решила отравить меня, чтобы завладеть предприятием? Яду в чашку плеснула? - я отодвинул ее от себя.
- Тьфу на тебя! - возмутилась Жанна. - Придумал то же! Чтоб я...
- Тогда почему боишься?
- Не знаю, - вздохнула она, - просто не по себе.
- Ты веришь в бога?
- Да. Хотя в церковь хожу редко. А ты веришь?
- Самой собой. В бога верят даже атеисты. Они отрицают Христа, Будду или Аллаха, но верят в высшее существо или космический разум. Разумный не может без веры. В противном случае его жизнь не имеет смысла. Ради чего небо коптить? Жрать, пить, удовлетворять физиологические потребности? Многие к этому стремятся, но хотят справедливости. Чтоб вокруг был порядок, и все соблюдали правила. А кто их установил? Кто внушил человеку, что воровать нельзя? Обманывать, предавать... Люди на Земле разные. Европейцы не похожи на африканцев, арабов или китайцев. Разные религии, обычаи и традиции. Но представления о морали у всех схожие. Нет, к примеру, государств, где бегство воина с поля боя считается доблестью. Везде наказывают за воровство и предательство. А кто дал нам понять: это плохо? Почему мы алчем справедливости? Человек, который поступает вопреки правилам, это осознает. Он может уверить себя, что это нормально. Так, мол, поступают и другие. И вообще каждый зарабатывает, как может. Но бог или высшее существо, в которого он верит, не дает успокоиться. Чувство вины копится. И когда мера достигнута... Ты думала, почему богачи вдруг становятся филантропами? Жертвуют деньги, организуют фонды, помогают больным и бедным? Причем, некоторые делают это в тайне, не слишком афишируя? Они хотят уменьшить чувство вины. Не всегда это удается. И тогда внешне успешный человек вешается в ванной комнате. Или разбивается на машине, заболевает неизлечимой болезнью, сходит с ума или теряет память. Гриц выпил литр коньяка... Это много даже для здорового человека, а он болел. Изношенное сердце, убитая печень... Я заставлял его пить?
- Ты дал ему денег.
- Он мог потратить их с пользой. Купить билет и уехать к родителям. Пожить там, привести душу и тело в порядок. Он выбрал иное.
- Но ты его словно приговорил. Тебя учили кодированию?
- Скорее внушению. Многие им владеют. Например, успешные риелторы, - я улыбнулся.
- Нет, нет! - Жанна замахала руками. - Никогда подобного не скажу. Не хочу брать грех на душу.
- Значит, судья, выносящий приговор, совершает грех?
- Не знаю, - она насупилась. - По крайней мере, судья выбирает профессию. Я обычный человек.
- Суд присяжных, состоящий из обычных людей, выносит вердикт о виновности. И преступнику это, порою, несет смерть. Присяжные совершают грех? А как же воздаяние за преступление?
- Все равно не хочу! - не согласилась Жанна. - Сказать что-то человеку в сердцах, а после узнать, что он умер...
- Просто так не получится. К примеру, скажу я тебе, что это последняя твоя чашка чая...
- Тьфу на тебя! - рассердилась Жанна.
- Вот ты оградилась, - сказал я. - Поставила защитный барьер от внушения. Оно не подействует. Почему? Нет за тобой вины. Ты, может, и испугаешься, но умирать не станешь. Только разозлишься. Не считай меня палачом. Я сделал то, что считал нужным. При этом дал Грицу шанс. Он им не воспользовался. Согласна?
- Да, - кивнула она. - Я, как прочла в интернете, сразу подумала... Грех, наверное, но это лучший выход из положения. Он не отстал бы от Марины.
Я развел руками: дескать, а я о чем? Она вздохнула.
