обстоятельствам. Четвертая Гвардейская эскадра должна блокировать Тринадцатую планету. Остальные силы лорд Надолб распределит между четырьмя обитаемыми. Прервем все сообщения, предложим сдаться и посмотрим, что они нам ответят. Десантные операции не производить без моего разрешения. Кстати, сколько людей находится на Тринадцатой планете?
— Неизвестно, — ответил Филер.
— Сегодня вы, Надолб, летите к Черной звезде и выводите флот к границе Джаппурии. Мы отправимся сразу к точке встречи с Четвертой Гвардейской эскадрой. Там устроим смотр боевым силам и сразу начнем действовать. Совещание закончено.
Шмор встал и все поднялись со стульев. Вдруг со стороны одной из стен раздался кашель. Заседатели повернули головы и на одном из диванов увидели сидящего пропистора Инквизита, который понял, что его заметили и потому произнес:
— Я же говорил, что не хочу отдыхать! А план у вашего величества хороший. Я сегодня же буду молить бога об успешном его воплощении и своим писторам прикажу делать то же самое.
Пропистор встал и важной походкой направился к выходу из кабинета.
Шмор, сжав от злости челюсти, процедил, обращаясь к Надолбу:
— Адмирал, вот вам на флагманский корабль еще один член экипажа. Будете под божественной защитой воевать. Свяжитесь с капитаном «Быстрого», пусть подождет, пока вы Его Преподобие на борт доставите.
Пропистор, услышав слова императора, резко ускорил шаги. Увидев это, Шмор крикнул:
— Взять его!
Пропистор побежал. За ним рванули Надолб с Крокозяблом, а затем и сам император. Филер же никуда бежать не стал. Он смотрел в дальний угол кабинета, где портьера опять начала предательски колыхаться. В коридоре тем временем охотники настигли жертву, и послышалась возня, которая стала сопровождаться воплями:
— Ваше Преподобие, извольте пройти со мной!
— Не хватай меня, солдафон! Мослы свои убери, барыга!
— Тащите его скорей! И чтоб не трепал языком по дороге!
— Прокляну! Бог проклянет! Не трогай бороду!
— Ах ты, божественная рожа! Лягается, сволочь…
— Ай, кусается! Ваше величество, выдайте ему свой фирменный подзатыльник!
Послышался звонкий звук затрещины.
— Ах, так?! Я вам устрою такую победу в войне, что век не забудете!
— Устраивай! Лишь бы языком не болтал…
Шум стал удаляться, а Филер тихо подошел к портьере, протянул к ней руку и резким движением сдвинул штору в сторону. И отпрянул, невольно испугавшись выпученных от страха глаз Шмореныша. Моргнув, наследник престола жутким голосом прошептал:
— Филер, слушай сюда… Если сдашь меня, в случае поражения в войне мой папаша согласно семейной традиции покончит с собой, я тогда стану императором и сразу же закатаю тебя в бомбу памятника Шмору Великому. А если папаша победит, я все равно когда-нибудь приду к власти и обязательно тебя закатаю туда же! Живого или мертвого… Не сдавай меня, пожалуйста: — и он вдруг расплакался.
Филер, постояв немного перед ревущим наследником, задвинул портьеру на место, развернулся и пошел к выходу из кабинета.
ДЖАППУРИЯ. СОЧИ
Морс оставил в шморовозе все лишнее, включая свой портфель с шморофоном. Переодевшись прямо в салоне, он вышел на Центральный пляж Джяна одетый лишь в плавки, шорты и майку. Премьер-министр даже не стал обуваться в шлепанцы, решив, что после «Фестиваля подледной рыбалки» на Дубаре босым ногам пойдет на пользу горячий песок лучшего сочинского пляжа.
В багажнике шморовоза нашлось старое, но чистое полотенце, принадлежавшее водителю, и Морс, расстелив его почти у самой воды, сбросил с себя шорты с майкой, разбежался как следует, и плюхнулся в теплые воды Бархатного моря.
Наплававшись вволю, Премьер-министр вылез на берег и растянулся на полотенце, блаженно закрыв глаза. Время подходило к обеду, и потому пляж был полупустым, что еще больше радовало Морса. Кроме того — в плавках его никто не узнавал, и это являлось дополнительным фактором, от которого настроение продолжало улучшаться. А что? Разве Премьер-министр не человек? Он тоже имеет право на отдых.
Вообще-то он прилетел сюда для того, чтобы посмотреть на презентацию новой машины, которую начали производить заводы Джаппурии. Назвали аппарат джамовозом и прочили ему большое будущее, так как он считался конкурентом шмордонским машинам. Поговаривали, правда, что на самом деле
