Музыка оборвалась. Повисла тишина. Только часы громко тикали, напоминая людям о быстротечности всего земного…
Он сидел в мастерской и, не мигая, смотрел перед собой.
– О чем задумались, господин Хулиган? – вывел его из оцепенения звонкий девичий голос. Тонкие руки обвили его шею, горячие губы прикоснулись к щеке.
– Ларетта, – он улыбнулся. – Ты сегодня раньше обычного.
– Есть повод, – она уселась напротив на высокий стул. – Угадай, какой?
– Не знаю, – сказал он, глядя мимо неё.
– Ах, вечно ты… – она рассердилась. Вскочила, воткнула руки в боки. – Почему, почему я должна все помнить за нас двоих? Почему ты вечно витаешь в облаках? Неужели нельзя быть таким, как все нормальные люди? Неужели тебе трудно сделать это ради меня, ради нашей любви?
– Не сердись, Ларетта, – проговорил он с нежностью. – Я размышляю над сном, который мне приснился сегодня.
– Опять?! – она схватилась за голову. – О, я не вынесу этого… Почему твои сны важнее меня, важнее нашей реальности, нашего с тобой будущего? Ты – не Хулиган, а эгоист… Злой, бессердечный эгоистище, – она набросилась на него с кулаками. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу… Зачем я сшила подвенечный наряд? Зачем вырастила в палисаднике белые розы, если тебя это не интересует? Все, хватит… Я так больше не могу, – отбежала к двери. – Я не желаю больше знать тебя, Хулиган. Я выйду замуж за первого встречного, а ты всю жизнь будешь винить себя за то, что не смог удержать меня…
– Постой, Ларетта, – он схватил её за руку. – Не сердись, пожалуйста. Прости меня. Прости ещё раз… Да, я странный человек, ты права. Но прошу тебя, не совершать необдуманных поступков, о которых ты потом будешь сожалеть всю свою жизнь.
– Обойдусь без твоих советов, – фыркнула он. – Подай мне воды.
Она снова уселась на высокий стул, посмотрела на него испытующе.
– Ну, что там тебе приснилось? Опять лабиринт…
– Нет, – он протянул ей воду. – Нынче ночью я был в мастерской художника…
– О, этого ещё не хватало для полноты всех наших несчастий, – простонала она, закатив глаза. – Сапожник стал художником и остался без гроша… Ларетта поставила стакан, схватила Хулигана за грудки, закричала:
– Только не вздумай сказать, что этот художник научил тебя… – осеклась. – Не-е-ет, Хулиган. Я запрещаю тебе рисовать. Я… – она увидела на столе рисунок, метнулась, схватила его, побледнела. – Кто это?
– Отдай, – попросил он.
– Нет, – она спрятала рисунок за спину. – Скажи мне, кто это?
– Незнакомка, – ответил он.
– Незнакомка?! – губы Ларетты задрожали. Она разорвала лист на мелкие кусочки, швырнула ему в лицо и убежала, крикнув:
– Любуйся теперь своей девкой…
Хулиган присел на корточки, собрал обрывки, попытался их соединить, чтобы восстановить портрет, но ничего не вышло. Скомкал обрывки, бросил в огонь. Достал чистый лист и нарисовал по памяти новый портрет. Остался доволен своей работой.
– Сейчас портрет получилась лучше… – похвалил он себя.
– Лучше, потому что ты уловил то, чего не заметил прежде, – раздался за его спиной голос.
Хулиган обернулся, на высоком стуле, на котором минуту назад сидела Ларетта, теперь сидел незнакомец.
– Вы тот художник, который приснился мне нынче ночью! – воскликнул Хулиган. – Но, разве такое возможно?
– Ты боишься меня, Ален? – спросил художник.
– Нет, нет, просто это – волшебство, перед которым я благоговею, – признался он. – Я догадывался, что связь между реальностью и снами есть, но не мог предположить, что сам стану участником таких превращений.
– Волшебная нить, связывающая сон и реальность, давно в твоих руках, Ален. Просто ты не был готов к главным испытаниям, поэтому ни о чём и не подозревал, – пояснил художник. – Догадки, возникавшие в твоём сознании, были предвестниками великих событий. Ты повзрослел, стал прекрасным мастером. Ты умный, добрый, честный человек с открытым сердцем и чистой душой. Но самое главное, ты – мальчик, желающий найти звезду, упавшую с небес.
– Пятнадцать лет я думаю о ней, – признался Ален. – Мне постоянно снится сон, в котором я вижу падение звезды. Я, как в детстве, бегу к ней, но спотыкаюсь, падаю и теряю её из вида. Бегу, спотыкаюсь, теряю… А сегодня…
– Сегодня ты наконец увидел то место, куда она упала, – Ален кивнул. Художник встал. – Это место – королевство Сицильяно, а незнакомка на портрете – принцесса Леоне.
– Ясно, – Ален опустил голову.
– Знаю, ты думаешь о том, что не достоин быть её избранником, – художник положил руку ему на плечо.
– Вы правы, – сказал Ален. – Я бегу, спотыкаюсь и…
