Девушка всматривалась в лица тех, кто хоть немного был похож на Верда. Мимо неё прошла масса людей, радостных людей, которые были в предвкушении праздника.
Поток зрителей закончился, Анариэль с последней надеждой найти Верда где-то там, внутри полигона, показав билет стражникам, зашла вовнутрь. Весь полигон был поделен на сектора, разделённых между собой лестницами из камня светло-бежевого цвета.
Арена виднелась далеко внизу, открытие турнира было объявлено. Переходя с одной лестницы на другую, Анариэль искала того, с кем прибыла в этот мир, того, с кем она, к своему удивлению, очень быстро нашла общий язык.
— Не мельтеши ты перед глазами, Крайс. Сядь лучше и сосредоточься. — сказал я своему напарнику. — От того, что ты ходишь вокруг меня — ничего не изменится. Скоро жребий тянуть, кто пойдёт? Ты, или я?
— Иди ты, Верд. У меня рука не счастливая. — ответил Крайс, в очередной раз делая круг по комнате.
Нас разделили по парам, развели по отдельным комнатам, принесли по полному кувшину вина, сыра и немного хлеба. На предложение Крайса выпить, я отказался. Зачем мне вино? Чтобы дурман проник в мозг и я перестал соображать быстро, а значит — моментально погиб? Нет, мне это не нужно. Пусть пьёт сам. Если слабак такой.
Дверь открылась, вошёл Никлур. Он заглянул в кувшин, в кружки. Моя была чистая, пожилой человек покачал головой.
— Смертнички, выпейте вино, это последнее удовольствие в вашей жизни.
Я отвернулся к стене, услышал звук наливаемого Крайсом вина. Пришёл, чтобы нас утешить, или наоборот, поиздеваться этот человек? Не разберёшь, чужая душа, как говорится…….
— Вот что, смертники, у вас по жребию выпал номер четыре. Сейчас закончилось второе соревнование, через пять минут начнётся лабиринт. По опыту скажу, что каждый забег в лабиринте, это десять минут. Итого — вам жить осталось минут сорок пять. Ну, может, чуть больше.
Я молча поднялся со скамейки, приподнял за шкирку этого нудного мужика, открыл левой рукой дверь и выбросил его в коридор. Надоел, хоть бы обращался нормально, а то смертники, да смертники. Раздался смех стражников, я закрыл дверь.
— Ты что натворил, Верд? — прошептал Крайс бледнея. — Ты знаешь, что от него зависит очень многое, придурок?
— Хочешь в коридор? — спросил я спокойно. — Или в морду дать?
— Нет, не хочу. Был у нас мизерный шанс выжить, теперь всё, нет его! — ответил рыжий, наливая очередную порцию вина. — Ты, как не от мира сего, честное слово.
— Это точно! — ответил я. — Угадал, Крайс. Я с неба свалился и прямо на турнир угодил.
Когда прошло примерно минут тридцать, если верить моим ощущениям, я провёл языком по зубам, которые были покрыты толстым слоем того вонючего состава, который мне дал в камере Юзиф-проныра. Смесь помёта летучей мыши и стебля травы побрякушки. Благодаря этой адской смеси, мой зубы приняли отталкивающий чёрный вид и именно из-за этого я не загремел на войну.
Чёрное вещество равномерно покрыло поверхность зубов, превратилось в подобие слюды, только чёрного цвета. Я пальцами правой руки аккуратно поддел налёт на зубе, снял пластину с него, положил рядом с собою на лавочку. Крайс смотрел на меня, как на полоумного, приоткрыв от удивления рот. Когда я очистил все зубы от этой гадости, то разделил чёрную слюдяную горку пополам.
— Крайс, бери эти пластины, насыпай в ладонь левой руки, пальцами правой — дави их в порошок. Порошок втирай в подошву своих сапог. В темпе, Крайс, скоро за нами придёт тот демон.
— А я вот сразу тебе поверил, Верд! — начал лепетать пьяненьким голосом рыжий. — Мне сразу кто-то шепнул на ухо — держись этого парня, Крайс, держись. Только вот зачем этот порошок нам, Верд?
— Он отобьёт нюх у любого животного. Ты запомнил, как мы будем передвигаться по лабиринту?
— Да, Верд, да! Всё время направо, ни в коем случае не налево. Только ты откуда эту хитрость знаешь? — спросил Крайс, втирая порошок чёрного цвета в подошву сапог.
— Читать люблю умные книги, Крайс. — ответил я, осматриваю свою работу.
Да, порошок равномерно лёг по поверхности подошвы. Всё сделал так, как мне подсказал Юзиф-проныра. Теперь дело за малым — проверить порошок в работе. А вдруг? Прошло ещё минут десять, двери открылись. На пороге стоял Никлур. Он молча показал головой на выход. Когда я проходил мимо него, Никлур показал пальцем на меня, прошептал:
— Ты сейчас умрёшь, щенок! Я уж постараюсь это устроить, будь уверен!
Ну что ты будешь делать с ним? Оставить всё это безо внимания, я не мог. Не снижая скорости, на ходу, левой рукой я поймал палец, который продолжал держать вытянутым в мою сторону пожилой человек, повторил тот же приём, как и в гостинице для карр-а-танов.
Кость пальца издала характерный звук — она сломалась, Никлур от боли присел вниз, его голова оказалась на уровне моего колена. Ударил я от всей души, что называется.
И за смертников и за смертничков и за щенка и за все издевательства над нами. Всё в одном флаконе! Никлура отбросило назад, он распростёрся на
