характер и начальную взаимную неприязнь.
— Так обсуждали же вроде всё это, товарищ интендант, — подал голос Денис. — Что нужно и так, и так. Золотая середина. С тем, с чем можно договориться — будем договариваться. А остальное мочить. Иначе зачем бы нам все эти пуляющие штуки давали?… Феерверки пускать?
— Так не с кем там договариваться…
— Успокойся ты, старый. И правда, обсуждали же! Всё бы вам, мужикам, драться да в войнушку играть…, — довольно привычно осадила своего деда Семёновна. То, что у этих двоих вась-вась, тоже было видно уже даже самым ненаблюдательным.
— Да всё верно же, и первое, и второе. Со всеми другими фракциями надо договариваться, но с позиций силы! Будем слабы и беззащитны — никто даже слушать не станет, загребут в какое-нибудь рабство, и всё, — Валера пришёл на выручку старику, и из мужской солидарности, и чтобы подчеркнуть именно то, что ему казалось правильным. — Но когда вот такие вот существа, вроде Тени, — пёс, лежавший рядом, поднял голову и навострил уши, — и того «подкроватника», то с ними можно и нужно нормально, по человечески.
— Так тебе же даже энергии на этот раз не начислили за него! Ни контакта, ни приручения не было!…, — Семён Павлович не унимался.
— А вы всё делаете только за что-то? Если вам гарантированно за это ничего не дадут — и пальцем не пошевелите?…
Дед поперхнулся словами, которые хотел сказать, и начал беспомощно озираться — мол, ребята, что это он за фигню глалолет? Но встретив жёсткий взгляд Семёновны, ещё и покачавшей головой, совсем стушевался и замолк.
— Короче, народ, всё, это не обсуждается! Квартира моя, тварь там живущая — так получается, тоже. Сожрёт меня, значит, сам и виноват. Закрываем тему, ладно?
Так на том и порешили, и «подкроватник» остался мирно сосуществовать с инженером и его псом. И, как потом оказалось, это позволило избежать одной довольно неприятной ситуации…
Глава 4.
Михаил медленно и осторожно, будто сам ещё не до конца поверил, что снова может ходить по земле, спустился по ступеням «Алтаря». Словно пациент, наконец вставший на ноги после долгой болезни, или — как новорожденный, делающий свои первый шаги.
Тут же на него с двух сторон налетели Валера и Рома, накинув на плечи какую-то простыню и сжав в крепких объятьях. Следом подоспели и все остальные, свободные от дежурств. Возвращение товарища «с того света» каждый раз праздновалось и отмечалось всей общиной, как в первый раз. У многих на глазах блестели слёзы — особенно у представителей старшего поколения. Наверняка вспоминали тех, из своей прошлой жизни, кому такого счастья не выпало. И сейчас искренне радовались за получивших возможность обмануть Костлявую.
Даже думать не хотелось, что было бы, погибни все эти люди на самом деле, окончательно. Суровый, рассудительный Вождь Большое Ухо, как его все начали звать с лёгкой руки Ромы, вернее — с языка. Карен, молчаливый и суровый, у которого никогда не понятно было, что на уме — но всё же свой. Человек, с которым ты дрался бок о бок, не может быть чужим. Денис, всегда готовый помочь, парень с золотыми руками и ясными мозгами. Делающий всё с душой, зачастую даже лучше и в больших объёмах, чем требовалось. «Лесник» Анатолий, страшный зануда, любитель пафоса и напыщенных фраз — в котором, однако, временами проскакивало что-то человеческое и даже симпатичное. Он будто специально дистанциировался от всех, создавал какую-то непроницаемую стену. С точки зрения управления, быть может, так оно и надо было… Заносчивый Тимур, хитроватый Дядя Федя… Валера в какой-то момент представил их всех, лежащих в гробах, с навек застывшими лицами — и ему стало жутко не по себе. Всё-таки, как же хорошо, что этот мир давал второй шанс!
Торжественно встретив вернувшегося из-за Черты, все постепенно возвращались к своим делам. День ещё не закончился, до вечернего ужина и отбоя оставалось несколько часов, за которые можно было успеть сделать очень многое. Бездельники в общине отсутствовали, а если и встречались — умело маскировались. Или, может, общая деловая атмосфера заражала всех, поголовно. Не исключено, что просто все понимали — они работают для себя, от них самих зависит их же качество жизни, а быть может — и сама эта жизнь. Даже Евген, который, казалось бы, по складу характера должен был отлынивать только так — даже он, засучив рукава, вовсю вкалывал на стройках, разборках и плантациях.
Но Валера с Ромой остались, не пошли никуда. У них к старому товарищу было дело, и тот был в курсе. Все втроём, они отправились в столовую.
— Наконец-то, опять почувствую во рту вкус еды! У меня уже слюнки текут!…, — Индеец был возбуждён и непривычно разговорчив. Что немудрено — повод для этого был, и весомый.
