Глава пятая. Свершение волшебства
Нестор Салогуб ехал на велосипеде против ветра. Под мышкой у него был объемистый пакет. В лицо летели брызги дождя, время от времени он вытирал их и спешил вперед.
Настроение Нестора было никудышным - его дорогая и любимая Лиза переселилась жить к Маслюку, человеку хитрому и циничному, но эффектно выглядевшему парню с бронзовой фигурой атлета. И теперь Нестор в очередной раз сетовал на судьбу.
Все эти свои проблемы он чистосердечно выложил Корнелию при встрече.
Они сидели, спрятавшись под красными круглыми зонтиками уличного кафе. Накрапывающий дождик прибил бело-серые тополиные гроздья к асфальту. Ветер нес влажные струи.
Корнелий старался утешить друга, сидел, прищелкивая языком:
- Вот ведь Лизка! Не ожидал я от нее... Да, ладно, помнишь в школе она кружила головы сразу двум.
Нестор поморщил губы, наклонил в отчаянии лысую голову, на которую попадали капельки дождя.
«А ведь он страшноват», - подумалось Корнелию. – «Настоящий Голем! Кукла из уличного балагана, из страшноватой пьески. Он сам становится похож на свои куклы, на тех персонажей, которых создает. Такова видно судьба каждого мастера – становится похожим на свое детище».
Но вслух он ничего не сказал, только поддержал своего друга, сказав добрые слова утешения, положив руку на плечо.
У Нестора были печальные блестящие глаза.
Он извинился, засобирался, ссылаясь на срочные дела, на то, что дома остался один Жорфе, как бы не натворил делов! А еще в театр нужно заехать...
Звякнув велосипедом, он зажурчал по лужам и скрылся.
Оставшись один, Корнелий развернул пакет и вздрогнул. Кукольный мальчик выглядел совсем как живой. Нестор знал свое дело – лицо мальчика было страшно похожим на то, что на фотографиях. Корнелию стало жутко, и он завернул фигурку мальчика. Заныло сердце, когда подумал о его матери – каково – потерять такого славного сынишку.
Он долго думал, прежде чем набрать телефон Лидии, откладывал мобильник, затем снова вынимал. Смотрел на почти бесшумно проезжавшие машины, на накренившийся от бури, сильно пахнущий зеленью и цветом тополь.
«Вот и я, как этот тополь, все кланяюсь перед этой сумасшедшей жизнью. Занимаюсь надувательством, чтобы хоть что-то заработать, а где-то живет чудесная Элени, как принцесса из сказки, и как о ней не думать, как о ней не вспоминать, когда ее карие глаза стоят перед тобой, точно гордые драгоценные камни – агаты».
Звонок развеял его размышления.
Звонила женщина, у которой пропал сын. Голос Лидии был тревожным.
Корнелий тут же сказал серьезно:
- Не волнуйтесь. Сейчас лишнее беспокойство может только навредить. Могу сообщить, что ваши дела идут неплохо. Часть работы уже сделана – мы выходим на финишную прямую. Будьте нынешней ночью в Монастырском парке в два часа. Там есть глухая аллея, ведущая к старому кладбищу. Помните ее? Войдете на аллею – два раза повернитесь вокруг, расставив руки. Потом ступайте к каменной скамье под высокой сосной, которая последняя перед воротами. Деньги должны быть с вами в голубом конверте. Все...
- Но, господин Корнелий, я боюсь, – жалобным голосом произнесла женщина.
Корнелий повысил голос:
- Вы доверяете мне?
- Да! – ответила она жалобно.
- Помните – успех дела зависит от полного доверия. Не забудьте сегодня ночью в два часа. В ваших руках судьба сына. Жду!
И Корнелий отключился.
Сидел, отрешенно глядя на стакан с коктейлем.
«Правильно, так и нужно!» - подумал он. – «Больше металла в голосе и таинственности. Тогда сработает».
***
Он медленно подходил к дому, все еще вспоминая Элени, ее бережные и нежные движения рук, будто взмах лебединых крыльев, шоколадные глаза, грустную улыбку, искрящуюся временами счастьем. Какова будет их судьба?
У дома мальчишки гоняли на велосипедах и ему едва удалось увернуться от рубчатых шин.
