пациента или друга, не начинайте скучать. Если вам надоело слушать, скажите ему, что сейчас неподходящий момент: «Когда-нибудь в другой раз; сейчас я не в настроении слушать». Никогда не слушайте кого-то другого, когда вы испытываете скуку, потому что ваша скука создает климат, в котором другой немедленно начинает ощущать, что он отвергается. Ваша скука говорит ему: «Все, что ты говоришь, является вздором. Прекрати, заткнись». Говорите вы это на самом деле или нет — не имеет значения. Все ваше существо говорит: «Прекрати! Покончим с этим».
В связи с этим Фрейд обычно использовал некий метод. Метод заключался в том, что он прятался от пациента. Пациент лежал на кушетке, а Фрейд сидел у него за спиной. Пациент не мог видеть, о чем думает Фрейд, слушает он или нет. Он сидел за спиной у пациента, а тот должен был разговаривать с самим собой. Психоанализ Фрейда длился много лет: три, четыре, пять, даже десять лет. Были даже пациенты, которые подвергались анализу в течение двадцати лет, и ничего не случилось. Это бесчеловечно. Сядьте с пациентом лицом к лицу; посмотрите ему в глаза, не скрывайтесь как призрак. Будьте человеком, будьте открытым и слушайте.
Фрейд учил своих учеников никогда не прикасаться к пациенту. Это абсолютно неправильно, потому что тогда вы теряете некоторые человеческие свойства. Бывают моменты, когда простое прикосновение к руке пациента сделает очень много, гораздо больше, чем могут сделать все психоанализы. Но Фрейд очень боялся, что есть возможность, что между врачом и пациентом возникнет интимность. Врач должен был оставаться далеко и высоко; он не должен был спускаться в мир людей. Кажется, что Фрейд очень боялся своей собственной человечности. Он очень боялся своего собственного ума. Он не мог допустить интимности; в нем, должно быть, существовал очень глубокий страх, очень глубокий комплекс. Люди, которые боятся отношений с другими, боятся самих себя, потому что в отношениях с другими они раскрываются, в отношениях с другими они отражаются как в зеркале. Фрейд был святошей.
Нельзя быть так далеко от пациента, иначе исцеление не случится. Подойдите ближе. Пациент должен восприниматься в глубокой интимности, чтобы он мог раскрыться, чтобы он мог принести вам все свое сердце.
И реагируйте! Не слушайте как мраморная статуя - реагируйте. Иногда смейтесь вместе с ним, иногда плачьте — реагируйте, потому что, когда вы реагируете, отношения между вами становятся живыми. Если вы не реагируете, они превращаются в застывшую, мертвую вещь. Реагируйте; сделайте все живым, тогда многое возможно. Можно достичь гораздо большего, чем просто с помощью анализа, чем с помощью диагноза. Психоанализ Фрейда остается ловушкой ума. Реальная терапия должна быть тотальной.
Четвертый вопрос: это марксистский вопрос, вопрос христианских теологов - так много болезней вместе!
Прежде всего, эта восточная пословица прекрасна: «Конфуцианец на службе, даос вне службы». Если вы живете с людьми, вы должны следовать некоторым правилам. Эти правила не являются истиной в последней инстанции, это всего лишь правила игры. Например: если вы идете по дороге, вы должны идти по правой или по левой стороне - как решит общество. Если вы начнете ходить где угодно, вы попадете в беду, вы создадите неудобства для других. Правило движения по левой стороне не является чем-то абсолютным; это нечто удобное для использования. Это не означает, что Бог дал нам заповедь ходить по левой стороне; в Америке, например, все ходят по правой стороне. Придерживаетесь вы правой стороны или левой - не имеет значения; но вы должны придерживаться какой-то определенной стороны. Правила существуют, потому что общество состоит из многих людей. Если бы вы были один на дороге, не было бы никаких проблем. Если вы владеете частной дорогой, по которой ходите один, то вы можете поступать по своему усмотрению. Тогда нет необходимости придерживаться левой стороны, тогда это будет одержимостью, глупостью. Человек должен жить полностью свободным - это и есть Лао-цзы. Но там, где есть другие, ваша свобода может превратиться в хаос, а хаос - это не свобода. Когда во что-то вовлечены и другие люди, вы должны следовать некоторым правилам. Нет необходимости быть одержимым ими. Но есть люди, которые одержимы правилами.
Бывая в Калькутте, я обычно останавливаюсь в доме одного своего друга. Он является судьей Высшего суда. Однажды, когда его не было дома, его жена сказала мне: «Мой муж является вашим последователем, он читает ваши книги, он чрезвычайно любит вас. Вы меня очень обяжете, если скажете ему одну вещь». Я спросил: «Что это за вещь?» Женщина сказала: «Скажите ему, пожалуйста, не быть судьей в постели. Даже в постели он остается судьей Высшего суда; он никогда не выходит из этой роли».
Хорошо быть судьей в суде. Было бы неправильным быть мужем в суде, так же, как неправильно быть судьей в постели. В суде человек должен быть судьей - вот что означает конфуцианство.
Конфуций думает о взаимоотношениях между людьми, об обществе, о мире: этикет, манеры, закон. Конфуций - это как Моисей или Ману: он дает закон. Лао-цзы приносит в мир любовь и свободу. И хорошо, если вы движетесь в этих двух полярностях. Не думайте, что они разделяют вас. Они не разделяют вас. Они, на самом деле, дают вам больше свободы, больше возможностей, потому что, если вы будете оставаться даосом, вы рано или поздно должны будете уехать в Гималаи. Вы не сможете жить в обществе, потому что вы все время будете попадать в беду. Либо вы должны будете уйти в Гималаи, либо вы будете распяты людьми. Это то, что случилось с Иисусом.
Один христианский епископ сказал мне: «Где бы ни проходил Иисус, там была революция, но там, где прохожу я, люди подают чай!» Иисус был опасным человеком.
В этой пословице заключена глубокая мудрость: нет никакой необходимости все время вызывать революцию там, где вы проходите; нет нужды все время заставлять людей делать для вас крест. Было бы мудрее, иногда было бы лучше, чтобы был подан чай. Одержимость революцией - это болезнь. А вносить этикет и манеры в свой дом, чтобы вы не могли расслабиться даже в своей спальне, - это тоже одержимость.
Эта пословица изумительно прекрасна. Я с ней полностью согласен. Будьте конфуцианцем в мире, а в вашем внутреннем мире будьте даосом, последователем Лао-цзы. И здесь нет никакого разделения! В этом нет ничего плохого. Вы просто являетесь гибким, текучим: когда появляются другие, вы следуете правилам, потому что с другими приходят правила; когда вы один, нет необходимости в каких-либо правилах. При отсутствии других правила исчезают. В вашем уединении вы совершенно свободны, но когда вы находитесь с кем-то другим, на вас лежит ответственность. Рядом кто-то другой, вы должны быть осторожным, заботливым. Это часть любви: забота о другом. Так что я не вижу в этом никакой дихотомии, никакой дилеммы.
И второе: «Действительно ли общество, даже состоящее из просветленных или якобы просветленных индивидуальностей, противостоит просветленности?»
Да, общество по самой своей природе выступает против просветления, потому что просветление — явление, в основном, индивидуальное. Оно случается в вашей уединенности. Оно случается только тогда, когда вы абсолютно одни. Посторонний действует как барьер. Общество направлено против просветления, оно всегда будет таким, потому что общество - это организация. Общество, даже если оно называет себя революционным, не может быть революционным. Все общества построены на традиции, даже общество Мао. Традиция может быть новой, только и всего, но это традиция. Российское общество является сейчас таким же традиционным, как и любое другое общество.
Общество не может быть революционным, потому что оно должно быть установившимся, оно должно иметь какие-то учреждения, оно должно следовать некоторым правилам. Только индивидуальность может быть в чистом виде революционной, только она может бунтовать. Она не нуждается ни в какой организации, ни в какой структуре. Но раз есть другие, появляется организация. Общество не может существовать для просветленных, потому что люди, которые становятся просветленными, выходят, в некотором смысле, за
