Джастин тяжело дышал, пот мелкими каплями сбегал по его лицу. Несмотря на то, что на улице с наступлением темноты серьезно похолодало. Обезоружили и скрутили его довольно быстро, но безуспешная борьба сильно измотала. Раньше он бы не дался, по крайней мере – не так просто. Сейчас же просто пытался восстановить дыхание, озлобленно сплёвывая тягучую, горькую слюну.
– Плохо, Джастин. Очень плохо, – Бенджамин медленно расхаживал туда-сюда. Говорил неторопливо и монотонно. Он действительно походил на расстроенного человека. – Ты не хочешь, просто не хочешь понять. Пытался убить ребят. Просто убить. Насовсем. Вот просто взять и проткнуть. Но они не убьют тебя. Нет. Не убьют. И не обращай внимания на эти колкие взгляды. Они не знают, не ведают. Да взглядом и не убьешь, – он погрозил толстым пальцем одному из мордоворотов, державших Джастина. Тот виновато потупил глаза. – Они стараются понимать. Многие в Дурн-фаре стараются. Учу их смотреть и они смотрят. Пусть и видят не все. Но ты то. Ты… Я так надеялся… Как же глупо жертвовать ценнейшим даром Его. И хуже того – жертвовать бессмысленно. Ведь жизнь по сути своей бесценна, а значит ты должен беречь ее. Свою жизнь. И не спешить отнимать чужую. По крайней мере – пока не научишься видеть. Видеть цель. Хотя бы одну из множества, предназначенных тебе.
Теперь у костра не было слышно шумных выкриков и грубых подначек. Пожилой воин в рогатом шлеме говорил все тише и рыцари неосознанно замирали, прислушиваясь к скрипучему голосу. Он рассказывал о многом и в то же время об одном и том же. Разные истории, от кровавых сражений до тихих, безвестных смертей. И везде было нечто общее.
– А этот случай должны помнить даже самые молодые из вас. А тем, что постарше – может довелось и учавствовать. Знаменитая осада Фор-дрима, не так много лет с тех пор минуло… Хоть горожане кое-как и отбились, точнее – отбивались до подхода подмоги, все же две трети населения полегло. И вы, разумеется, знаете, что вовсе не от железа. Когда чернь принялась храмы громить, да жрецов вешать – тогда и узнали они, что есть еще боги в наших землях… И что гнев их куда страшнее любого врага. Так-то… – длинные, узловатые пальцы сухо хрустнули, сжимаясь в кулак и снова расслабляясь, непрестанно переплетаясь завораживающе плавными движениями. – А коли не спрашиваете, при чем же здесь боги – значит вы еще не совсем потерянны. Значит видите, понимаете, что чумазым землепашцам да полоумным пастухам нас бы ни за что не отбросить. Не сдержать на этих проклятых скалах столько времени. Не посрамить без помощи сил иного, высшего порядка…
Повисла тяжелая, напряженная тишина. Оплетенную бутыль с самогоном уже сменила объемная фляга с не менее крепким содержимым. И передаваясь по кругу наконец дошла до рогатого. Он принял выпивку из рук Николаса, на пару секунд зацепившись с ним взглядом. Ехидно усмехнулся. Сделал хороший глоток и резко выдул крепкое поило прямо в костер.
Николас оцепенел, в его широко раскрытых глазах отразился огромный огненный шар. И неподдельный ужас. Лайонелит снова был там, где смерть чуть не схватила его за горло. Вокруг раздавался невыносимый грохот тысяч бегущих людей, вопли раненых, растоптанных и обожженных. И прямо на него несся объятый пламенем снаряд. Ревущая, неминуемая гибель.
Джастину удалось кое-как восстановить дыхание, но в ушах все еще шумело, а в боку болезненно покалывало. Бенджамин видел это и еще пару минут назад приказал отпустить его, усадив на одну из свободных коек.
– Смотришь исподлобья… Скрипишь зубами… Ты злишься, Джастин. Некоторым тяжелее принять все это. Но и у тебя получится. В конце концов – я вижу это, – гигант чуть улыбнулся, склонив голову набок. – А теперь заберите труп, нам пора, – он небрежным движением указал на тяжело дышащего Марлона. – Нужно время, что бы свык… – Бенджамин вдруг замер, уставившись в никуда. Его ассимметричное лицо исказилось глуповатой улыбкой. В увеличенном левом глазу будто что-то блеснуло. – Николас… жив еще… – удивленно протянул он, прикрывая лицо рукой, будто от яркого света или жара.
Джастин резко метнулся вперед, прыгая на гиганта. Тот не устоял, завалился навзничь. На мгновение в комнате повисла звенящая тишина. Двое мордоворотов замерли, раскрыв от удивления рты. Из левой глазница Бенджамина торчал стилизованный колос, выточенный из дерева. Улыбка, и без того искаженная, скривилась еще больше, замирая пугающей маской на безжизненном лице.
– Вон! Прочь отсюда! – судорожно прохрипел Джастин, выставив перед собой окровавленную деревяшку. Потом спохватился, торопливо поднял свой меч, валявшийся тут же, на полу. – Убер-райтесь!
Двое крепких, здоровых мужиков оторопело переводили взгляд с распростертого на полу тела на Джастина и обратно. Растерянно переглянулись и неуклюже попятились назад.
Николас оправился от шока, вытирая со лба выступившую испарину – оглянулся. Странного воина в рогатом шлеме уже не было рядом. Остальные, сидящие у костра, тоже завертели головами в поисках пропавшего старика.
– Хм… А эт кто был то? – послышался нерешительный голос.
Ни кто не ответил. Ни кто не знал.
Однако тема, поднятая незнакомцем, продолжила развиваться и после его исчезновения. Громкие споры привлекали все новых и новых людей. Не вполне сформулировав общие требования – толпа энтузиастов, то есть наименее трезвых и наиболее горячих, потекла в сторону шатров высшего командования. В итоге ничем не примечательный вечер у костра перерос чуть ли ни в бунт. Поднялся невообразимый шум, пара караульных были ранены и практически растоптаны, а беспорядочная куча недовольных все же получила того, чего добивалась. Внимания командования.
– Значит высшие силы… проклятые горы… недовольные боги и зловредная нечисть? – бесстрастным голосом подвел итог лорд Десфорд, командующий
