замёрзшие руки, которые дрожали не только из-за того, что я, отправляясь в магазин, снова забыла перчатки. Меня не оставляла тревога. За Дария, за Регину. Да и эта записка с требованием продать браслет… Кто её прислал? Как он собирается поступить, поняв, что я не намереваюсь соглашаться на эту сделку?
Регина
Колокольчик оказался на месте, но едва не выскользнул из рук, скользких от холодного пота и выступившей из царапин крови. Но всё же Регине удалось ухватить его двумя пальцами и легонько покачать. Она даже услышала тихий звон – тонкий, нежный, мелодичный.
Вероника предупреждала, что человек, которого призовёт колокольчик, должен быть неравнодушен к ней, но у Регины никак не получалось подумать о ком-то конкретном. Из заволакивающего мысли тумана, в котором она искала выход из положения, выступали то хмурое лицо дедушки (как он, должно быть, разочаруется в ней, узнав о попытке побега из дома!), то обеспокоенный взгляд отца. Если бы Артур был жив, она сразу представила бы его… Но его нет, он за гранью этого мира, и, если она не спасётся, то скоро присоединится к нему. Дарий говорил, что её жених был уже мёртв к тому времени, когда здание, где он находился, уничтожил пожар. Для неё такой привилегии не будет. Похититель хочет, чтобы сгорела живая ведьма, а не её бездыханное тело.
Затем вдруг вспомнилось то, как она очнулась на окраине леса – раздетая, перепуганная, не понимающая, что произошло. Тогда к ней вышел человек, помощь которого она поначалу не желала принимать. Зато позже, когда от приступа мигрени в её голове словно проворачивался раскалённый железный штырь, а свет и звуки причиняли боль, ей отчего-то не хотелось, чтобы он уходил…
Регина представила его так ясно, словно видела перед собой. Высокая, худощавая, но крепкая фигура, идеальная осанка, светлая щетина на щеках, длинные музыкальные пальцы. Глупо думать, что этот человек придёт к ней на выручку ещё раз. Тогда их просто связали обстоятельства, и это получилось случайно. Тогда почему же он чудится так явственно, будто уже почти рядом, в пути?
Спрятав колокольчик обратно в карман, Регина попыталась немного расслабить руки и ноги. Боль никуда не ушла, но слегка притупилась. За окошком стремительно темнело. Она не знала, сколько прошло времени. В полузабытье, в которое девушка погрузилась, ей казалось, будто вокруг неё уже развели костёр. Яркие языки пламени лизали дерево, подбираясь к одежде, коже, волосам. Кажется, она кричала, но за многие километры вокруг не было никого, кто бы смог услышать её.
Открывающаяся дверь заскрипела, и это разбудило Регину. Огня вокруг не было. Только холод, сковывающий всё тело не хуже, чем наручники с верёвкой. Говорят, замерзнуть насмерть не очень больно. Куда легче и милосерднее, чем сгореть.
– Всё готово, – проговорил инквизитор. – Подождать бы до полуночи, тогда было бы ещё лучше, но никак, – добавил он с сожалением. – Дочка внуков подкинула, да и жена ждёт Новый год встречать, ужин готовит.
Вскинув голову, Регина ошеломлённо уставилась на него. Казалось невообразимым, что его сейчас дожидаются в тёплой квартире, где бормочет телевизор, из кухни доносятся вкусные запахи, а дети играют под ёлкой. Разумеется, для неё не было секретом, что служащие в Инквизиции тоже заводят семьи, но представить её палача в окружении близких, в нормальной жизни, она не могла, как бы ни старалась.
– Тебе пора, – сказал он, подойдя ближе, и присел, чтобы развязать её ноги. – Только без глупостей. А иначе…
Он не ударил её, почти не тронул, но острая боль, возникшая в районе поясницы, ядовитой змеёй поползла вверх по позвоночнику, прожигая спину до костей. Через несколько секунд она стихла, оставив лишь слабость, но наглядная демонстрация удалась. Регина закусила губу и не противилась, когда её бесцеремонно вздёрнули на ватные ноги и поволокли к выходу.
Но, стоило ей сделать несколько шагов, как прикрытая дверь распахнулась, и появился тот, кого она вспоминала, пока звенел колокольчик. Регине показалось, что ей это мерещится. Силуэт Мартина в узком проёме, неуловимое движение, когда его рука скользнула в карман куртки, появившийся в ней пистолет. Инквизитор дёрнул девушку к себе, прикрываясь её телом, словно щитом. Он испугался и, должно быть, не успел собрать силы для новой антимагической атаки после того, что только что делал с ней, поэтому Шталь смог беспрепятственно приблизиться к ним.
Что было дальше, Регина не запомнила. Будто опять потеряла сознание и очнулась лишь тогда, когда обнаружила себя крепко прижатой к пахнущему кожей, снегом и чёрным кофе плечу. Она бы тоже обняла его в ответ, но её руки всё ещё оставались закованными в наручники.
Нужно было прийти в себя. Поверить в то, что она спасена. Что приготовленный для неё костёр никогда не вспыхнет.
Вероника
За окном сгущался вечер, звуки запускаемых фейерверков становились всё громче, и по телевизору, который я всё же включила, чтобы не сидеть в тишине, шли развлекательные передачи и фильмы про Новый год. В каждом из них случались чудеса. То обычные, житейские, то настоящие, впрочем, в любом случае придуманные фантазией сценаристов. Я сегодня тоже совершила чудо, создав колокольчик, но оно было не для меня. Вот если бы Дарий вопреки всему всё же вернулся…
Абрикос ушёл в спальню, а я допивала второй чайник молочного улуна и размышляла о том, не лечь ли мне спать, не дожидаясь полуночи, когда послышался странный звук. Поначалу я решила, что с улицы, но скоро поняла, что из подъезда. Открывали дверь квартиры. Испугалась я не сразу, подумав, что кто-то уже успел перебрать со спиртным и перепутал двери, но звуки не прекращались. Я вспомнила про охранные заклинания и, поднявшись с дивана, отправилась в прихожую.
