Мессия. Том 1

Та музыка есть любовь.

Отдайте ваши сердца, но не во владение друг другу. Отдача велика. Любовь отдает безусловно, но она не отдает своего сердца во владение другого.

Ибо лишь рука Жизни может вместить ваши сердца.

Стойте вместе, но не слишком близко друг к другу... Нужно быть очень, очень бдительным. Стоять рядом, но не разрушая другого, не слишком близко — оставив пространство. И колонны храма стоят порознь...

Взгляните на эти колонны. Они стоят порознь, и тем не менее поддерживают одну и ту же кровлю.

И дуб и кипарис растут не в тени друг друга.

Так много пространства необходимо, чтобы другой не был у вас в тени.

Иначе роста не будет.

Почему люди, которые любят, постоянно сердиты, печальны? — потому что не происходит их собственного роста. Один из двоих занял все небо и не оставил даже маленького пространства солнцу, ветру, дождю для другого. Это не любовь, это собственничество, имущество.

Любви хотелось бы, чтобы вы росли с одной скоростью, к одной высоте, чтобы вы вместе танцевали на солнце, ветре, дожде. Ваша близость должна быть искусством. Любовь есть величайшее искусство существования.

— Хорошо, Вимал?

— Да, Мастер.

9. ВАШИ ДЕТИ НЕ ДЕТИ ВАМ

12 января 1987.

Возлюбленный Мастер,

И просила женщина, державшая ребенка на руках: «Скажи - нам о Детях».

И он сказал:

«Ваши дети — не дети вам. Они сыновья и дочери тоски Жизни по самой себе. Они приходят благодаря вам, но не от вас, И хотя они с вами, они не принадлежат вам. Вы можете дать им вашу любовь, но не ваши мысли, Ибо у них есть свои мысли.

Вы можете дать пристанище их телам, но не их душам, Ибо их души обитают в доме завтрашнего дня, где вы не можете побывать даже в мечтах.

Вы можете стараться походить на них, но не стремитесь сделать их похожими на себя.

Ибо жизнь не идет вспять и не задерживается на вчерашнем дне.

Вы — луки, из которых ваши дети, как живые стрелы, посланы вперед.

Стрелок видит цель на пути бесконечности и сгибает вас Своей силой, чтобы стрелы летели быстро и далеко.

Пусть ваш изгиб в руке стрелка станет вам радостью;

Ибо как любит Он летящую стрелу, так любит Он и лук, остающийся на месте».

Почти невозможно найти книгу, сравнимую с «Пророком» Халиля Джебрана, — по той простой причине, что она обладает потрясающей внутренней согласованностью: сначала он говорит о любви, затем он говорит о браке, а потом он говорит о детях. Так же течет река жизни: от любви — к браку, к детям.

И просила женщина, державшая ребенка на руках: «Скажи нам о Детях».

Прежде чем я начну свои размышления о Халиле Джебране, еще одну деталь нужно отметить: все эти три вопроса исходили от женщин. Мужчины тоже задают вопросы, но они всегда абстрактны: о Боге — что за черт этот парень? — да просто выдумка мужского ума, ничего больше; это не подлинный вопрос — насчет небес, ада и тысяч других вещей, — все это абстрактно. Это не касается вашей жизни никак. Вы сумеете прекрасно прожить и без Бога. Фактически, вы и живете прекрасно, есть Бог или нет — вам безразлично.

Я видел теистов, и я видел атеистов. Если вы разговариваете с ними, их идеи диаметрально противоположны, но если вы посмотрите на их жизнь — это одно и то же. Их настоящие проблемы вы сможете увидеть, наблюдая их жизнь: любовь, брак, дети. Но в своих книгах, в своих философиях они говорят о вещах, которые не имеют никакого значения.

Вы видите разницу? Женщина более реалистична, более прагматична, более земная. У нее есть корни. Ее вопросы не просто игры и головоломки из пустых слов. И столетиями женщине не позволяли даже спрашивать. Это из-за того, что умы людей наполнены отбросами всех видов, их жизни пусты. Они не знают ничего о реальных проблемах, которые необходимо проживать каждый миг, от колыбели до могилы.

Один великий философ Индии, современный человек, доктор Ранаде, был самым уважаемым и самым знающим ученым, логиком; он был профессором философии Аллахабадского университета. В те дни философское отделение Аллахабадского университета стало самым известным отделением философии в Индии, а в Индии около тысячи университетов.

Я видел его всего за несколько дней перед тем, как он умер. Он был совсем старым, отошел от дел, но все же люди обычно приходили к нему отовсюду — не только из этой страны, но и со всего мира — задать вопросы, выяснить что-нибудь.

Я сидел с ним. Он сказал мне: «Что у вас за вопросы?»

Я сказал: «Не знаю».

— Тогда зачем вы пришли ко мне?

Я сказал: «Просто посмотреть на вас и на людей, которые непрерывно идут к вам с утра до вечера».

Я наблюдал за ним около шести часов, и все люди, которые приходили, шли с абстрактными вопросами: «Существует ли Бог? Действительно ли есть душа? Есть ли жизнь за смертью?» И он отвечал им.

Через шесть часов я сказал ему: «Вы стары, а я слишком молод; мне не подобает говорить такое, скорее всего мы не увидим друг друга снова; простите меня, если это обидит вас, — вы бесполезно растратили всю вашу жизнь. За эти шесть часов я увидел, как вы растратили ее. Я не услышал ни одного вопроса и ни одного ответа, который действительно относится к жизни. Эти люди пришли из далеких мест, а вы прожили долгую жизнь, однако что касается меня... не думайте, что я не почтителен к вам, я потому и говорю это, что уважаю вас. Каким бы кратким ни было оставшееся у вас время, не расточайте его. Хоть на закате своей жизни исследуйте что-нибудь подлинное».

Он был шокирован, потому что никто никогда не говорил ему такого. Но он был искренним человеком. Он сказал: «Я стар, а вы молоды, но правы вы».

Настоящий вопрос не в том, существует ли жизнь после смерти; настоящий вопрос в том, живы ли вы до смерти.

Настоящий вопрос не в том, является ли Бог любовью — справедливой, совершенной, сострадательной. Настоящий вопрос в том, известно ли вам, что такое любовь? Известно ли вам, что такое справедливость? Известно ли вам, что такое сострадание? Действительно ли вы жили и испытали все эти сокровища существования?

Настоящий вопрос не в том, существует душа или нет. Настоящий вопрос таков: входили вы когда- либо в себя, чтобы увидеть — есть ли там какая-нибудь внутренняя реальность, или вы просто сосуд без