наблюдатель.
Я не ответил, продолжая рассматривать лица. Не знаю… До сих пор не могу окончательно решить, правильно ли поступил тогда, два века назад. Наверное, все же нужно было идти на обычную флотскую службу. Прожить в космосе двадцать лет…
До меня неожиданно дошло, что в таком случае по субъективному времени мне сейчас бы осталось еще семнадцать-восемнадцать лет службы.
– Дьявол его знает, – пробормотал я и, не обращая внимания на мнущегося рядом охранника, отправился на выход.
Пойду, наверное, за флаером. Надеюсь, права уже поправили.
– Господин Алан, ваши новые права подтверждены! – парень за стойкой сиял, словно начищенная медаль. – Мы можем сейчас же предоставить вам любую доступную модель по вашему выбору!
– Да мне не нужно любую, достаточно самой простой и обычной. Пролететь над морем, может быть, приводниться.
– Фаэтон-три вам отлично подойдет, – тут же последовал совет, на который я и надеялся. – Машина без завышенных характеристик, но очень даже достойная.
– Хорошо, давайте его, – согласился я.
– Одну минуту, он сейчас вылетит на площадку, – парень кивком головы указал на расположенную рядом со входом небольшую платформу.
Я кивнул и повернулся в сторону улицы, гадая, откуда именно появится флаер. Но вместо летающей машинки рядом со зданием появилась немного запыхавшаяся высокая девушка в легком желтом платье. Осмотрелась вокруг и, радостно улыбнувшись, отправилась в нашу сторону.
– Привет, Рон! – кивнула она парню, а затем протянула руку мне. – Привет, меня зовут Фрея и я очень-очень рада возможности с вами познакомиться!
– Алан, – удивленно ответил я, машинально пожав маленькую теплую ладошку.
– Алан, я очень-очень надеюсь, что вы меня простите за бесцеремонность! Но мне было жизненно необходимо встретиться с вами.
– Правда? – я покосился на площадку, куда аккуратно приземлялась небольшая серебристая капсула. – А почему?
– Вы не поверите, но я сейчас на последнем кеурсе социологического факультета и тема мооей диссертации – наблюдатели… Нет-нет, пноверьте, я знаю, как вам должно бгыть неприятно неуместное внимание всех подряд – и не хочу навязываться. Я просто надеюсь, что у вас найдется буквально пара часов для разговора со мной. В любое удобное вам время. А я обещаю угостить вас кофе и булочками! – на ее лице появилась очаровательная белозубая улыбка.
Я легонько вздохнул. Начинается. С другой стороны, а почему бы и нет? Чем мне помешает общение с веселой девчонкой?
Неожиданно накатила ужасная мысль, что я сам уже начинаю воспринимать себя, как двухсотлетнего и ни на что не годного старика. Да ну его к дьяволу. Нужно как-то избавляться от этих комплексов.
Пришлось заставить себя улыбнуться как можно более приятной улыбкой.
– Я не против, Фрея. Мне все равно особо нечего делать – сегодня я планировал просто полетать над морем. Если хотите, можете составить мне компанию, а я потом отвезу вас, куда скажете. Или, если…
– Согласна, это будет здорово! – с энтузиазмом воскликнула моя новая знакомая. – У меня тоже сегодня совершенно свободный день. Полетели?
Глава 5
Стараясь не ударить в грязь лицом и не пялиться на открытые коленки сидящей в соседнем кресле девушки, я уверенно потянул на себя джойстик управления.
К счастью, прогресс человечества в последние сотни лет был направлен на то, чтобы пользоваться техникой могли даже самые последние идиоты – и флаер по управлению напоминал детскую машинку. Мы аккуратно поднялись над землей и медленно двинулись в сторону моря.
– Я редко летаю, – сообщила мне Фрея, с любопытством поглядывая вниз. – Обычно как-то не до этого, а в последнее время еще и научная работа. Совсем замоталась.
– А как называется ваша диссертация? – поинтересовался я, рассматривая горящее небо. Меня, в отличие от спутницы, оно интересовало заметно больше того, что находилось под нами.
- “Институт наблюдателей и его роль в истории Земной Федерации.” Я пытаюсь понять, какие именно открытия можно отнести на ваш счет за последние два века.
– Да какие там открытия, – начал было я и тут же заткнулся. Секретность моей профессии никто не отменял. И даже тот факт, что я сейчас в самом центре Федерации, а о существовании наблюдателей знают все вокруг, не дает мне права говорить про суть своей работы. – Извините, не могу об этом рассказывать.
