— Но как это? — возмутился Старагот.
— Вот так. Можешь отыскать шлюху, провести с ней ночь или две, но не смей влюбляться и заводить жену. Если хватит глупости решиться на это, то здорово пожалеешь. История не знает ни одного волшебника, который бы был счастлив в любви.
— А какая причина?
— Никакой, кроме судьбы. Не выходило. Так велели Боги.
— Это уже серьёзный повод передумать, — Старагот не верил своим ушам.
— Да, так что думай быстрее. И запомни! Ты молод! Молод и глуп! Все — все! волшебники, доживая до зрелых годов, понимали, что это не так страшно, как кажется в юношестве. В жизни есть гораздо больше радостей и печалей, помимо женщин. Многие люди видят целью своей жизни семью и детей, но никогда не задумываются почему. Им не хватает мозгов. Да, я знаю, что ты сейчас думаешь. Что то, что я говорю — ерунда, и на самом деле правило такое если и есть, то только чтобы его нарушать, и среди магов все эти запреты только на словах…
Старагот поймал себя на мысли, что именно так и думает.
— …но как-нибудь задумайся, кому бы ты поверил больше: мне или своей глупости? Так что, всё ещё хочешь стать магом?
Парень глубоко задумался. В судьбу он не верил и отказываться от любви у Тарии не собирался. Если всё так, как сказал маг, и повзрослев, он поймёт, что она, любовь, ему не нужна, то так тому и быть. Если нет — правила существуют, чтобы их нарушать. Маг говорит складно, неосознанно возникло желание ему поверить, однако жизнь научила Старагота, что такие люди говорят правду не чаще, чем лгут.
— Хочу!
— Вот и хорошо, — маг едва заметно улыбнулся. — Может, ты и не такой глупый, каким кажешься. Посмотрим. Как там тебя зовут?
— Старагот.
— Очень удачно! С этой секунды тебя зовут Старагон. Привыкай. Если у тебя есть знакомые и друзья, в чём я сомневаюсь, прикажи им отныне называть тебя именно так, а никак иначе. Это важно. Имя — сильный энергетический источник. Если будешь и дальше продолжать думать, что ты никакой не Старагон, а Старагот, то станешь плохим магом, а может не станешь вовсе.
Парень ожидал этого, обдумал всё ночью. С именем можно смириться. Имя ничего не значит.
— Имя ничего не значит, — сказал маг, словно прочитал его мысли. — Важны дела и сам человек. И это твой последний шанс передумать.
— Ни за что, — твёрдо ответил Старагон.
Палтанон, в этот раз даже не улыбнувшись, кивнул и зачем-то полез в карманы.
— Треклятье! — выругался он. — Забыл взять! Ладно, отдам свои.
Волшебник снял с руки перчатку, так же, как и Дардарон и Трилон — по пальцам, затем снял вторую и протянул их парню.
— Запомни одно: магией обладают только люди! Если тебе на рынке когда-то продали амулет, который якобы должен был принести удачу, то можешь найти этого человека и убить, чего и заслуживают все шарлатаны. Вещи не могут обладать магией, только люди. Если в предмете заключена магия, только волшебник может ей воспользоваться. И эти перчатки тоже не могут и не обладают. Но все маги ходят в таких постоянно. Даже не снимают на ночь. Потому что они могут спасти жизнь.
— Выглядят как самые обычные, — озадачился Старагон.
— Точно. Но не обычные. Магией, к сожалению для нас и к счастью для всех остальных, получается пользоваться не всегда и не везде. Когда обучишься достаточно, начнёшь чувствовать магические поля. Магия пронизывает весь мир, она как воздух — невидима, но повсюду, и всё же не везде, где-то её больше, а где-то меньше, есть и места, где её нет вовсе. Таких мест лучше всего избегать, однако это не всегда получается. В час острой нужды эти перчатки смогут заменить заклинание. Они парализуют. Эй, как тебя! Олтанон!
Откликнулся один из учеников. Когда он подошёл, Палтанон попросил его показать «парализацию». Ученик прикоснулся указательным пальцем в перчатке ко лбу учителя, и тот замер.
— Орк бы тебя побрал, можно было не на мне, — сказал он. Олтанон засмеялся.
— Как видишь, я не могу двигаться, только говорить. По всему телу бегает очень неприятное ощущение, которое я даже не могу описать… Впрочем, Олтанон, парализуй его тоже.
Не успел Старагон среагировать, Олтанон прикоснулся к его лбу. Парень попытался отойти на шаг назад, но понял, что не может пошевелить даже пальцем. Он застыл в той позе, в которой находился в момент парализации. Ощущение, о котором говорил Палтанон, было и вправду не самым приятным: гул в ушах, покалывание и щекотливость по всему телу.
Спустя несколько минут Палтанон снова задвигался и сказал «Наконец-то!», потом отошёл от парализации и сам Старагон.
— И — самое важное! — сказал маг. — Эти перчатки не требуют магии…
— То есть, ими можно пользоваться в любой момент? — спросил Старагон.
— Да, ими можешь воспользоваться ты прямо сейчас, и любой другой, не обладающий магией. Теперь ты понимаешь, насколько всё это важно? Если об этих перчатках узнают другие, то всё полетит коту под хвост. Короли и генералы запросят у нас этих перчаток по три на каждого, а затем потребуют от
