— Это по поводу того, что мне рассказал Трилон.
— Вчера нужно было говорить. Теперь это уже не важно. Это ведь не относится к делу?
— Хорошо. Тогда расскажу то, что относится к делу. Есть новые находки.
— Это касается монеты?
— Нет. Убийцы.
— Тогда это может подождать, ибо с моей работой это не связано нисколько.
Они прошли в комнату, где были верстак и дыра. Транон подошёл к краю дыры, выглянув наружу.
— В это время обычно сменяется патруль на нашей улице, — продолжил ворчать он. — Угораздило тебе прийти именно сейчас!
— За мной никого не было, — заверил Дардарон. — Никто не видел, как я входил.
— Сказал тот, кто посещает этот район в третий раз. Пойду проверю.
— Ты мне не доверяешь?
— Если бы я полагался на слова других магов, то точно не дожил бы до сегодняшнего дня.
Транон вальяжно удалился. Дардарон сел на стол, тот, что сбоку от верстака, и на котором висела одежда Транона. После долгого подъёма по лестнице в его груди свербело, словно там поселилась замшелость. Впервые за всю жизнь он почувствовал себя по-настоящему старым.
Что-то ударилось о пол, выпав из кармана одной из накидок Транона, и прокатилось, пока не ударилось о ножку верстака. Дардарон внимательно пригляделся — это была крохотная, с икринку, жемчужина серебристого цвета. По крайней мере, именно так оно выглядело. Что это на самом деле, приходилось только догадываться. Хотя у магу появились догадки, но он их решительно отталкивал.
Он огляделся. Транона пока что не было, этой Орнелии тоже не видно.
Он немного выпятил руку по привычке, применяя магию на шарике. Какая-то далёкая, запрятанная очень глубоко часть сознания ожидала, что шарик вздрогнет, подпрыгнет и исторгнет магию. Эта догадка казалась столь нереальной и маловероятной, что когда шарик сделал это, Дардарону ещё какое-то время казалось, что всё это ему причудилось.
Но потом он словно проснулся и начал пытаться искать объяснения. На это потребовалось время, в голове от волнения образовалась суматоха, из-за которой думать приходилось дольше обычного. Долго, но он всё понял.
Это магическая идеалия. То, что она находилась в кармане Транона, обозначает только одно: он изобрёл её. Он всегда был талантливым изобретателем, но точно не в такой мере. И всё же он изобрёл её, идеалию.
И это он убил Колриуса.
И Палтанона. И всех остальных убил тоже он. Либо тот, кому он отдал своё изобретение.
В памяти вдруг всплыла картина из вчерашнего дня. «Ты чего там встал? Боишься, у меня тут за углом агент Каганата сидит?» — сказал Транон. В это время он оборачивался. Он оборачивался через правое плечо, хотя он не левша.
Вспомнилось и то, что рассказывал Старагон. Какая-то ворона постоянно крутится рядом с домом Аррадры и наблюдает за ней. «Птичий» запах, постоянно витавший в доме Транона, в этот момент особенно сильно ударил в нос.
Неужели этот урод всё время обманывал их и шпионил на гэльвов? Неужели это он убил Тароса? Патроса? Акарлона? Палтанона? Колриуса? А теперь ему в руки попала монета! Та самая, которая важна для гэльвов!
Дардарон громко вздохнул, вытер рукавом выступивший на лбу пот. Нельзя выдавать себя. Нужно забрать у Транона монету и быстро телепортироваться с её помощью в школу.
Маг пнул ногой шарик, и он укатился к дыре, а потом сорвался с неё вниз.
Через пару минут вернулся и Транон. Глядя в его невозмутимое лицо, Дардарон засомневался в собственных догадках.
— Проклятье! — сказал хозяин. — Мне правда некогда сейчас. Твоя компания будет мешать работе. Не прими за недружелюбие, но сейчас такое время, когда нужно думать о деле.
— Подожди, — прервал его Дардарон. — Я пытаюсь вспомнить.
Он показал, достав из кармана, другую монету.
— В каком кармане у меня лежала та, которая нужна нам?
Он уронил монету на пол, но не дал её коснуться пола, притянув магией обратно в руку. Так он хотел показать Транону, что монета и впрямь волшебная, а не простая. Только волшебную можно притянуть к себе магией.
— В смысле в каком? Ты же говорил, что прекрасно помнишь это?
— Да, но иногда я менял их местами. Не бойся, я их могу различить. Они отлиты немного по-разному. У одной голова хана немного приплюснута, видно её отливал какой-то криворукий.
— И что с головой хана на той монете, что у тебя в руках?
— Не могу понять. Надо сравнить с той, первой. Дай мне её на пару секунд.
