годно. И можно тогда не опасаться, что крепостной или вольный гражданин с оружием сбежит и его выделку наладит.
— Испытания его как делать тогда? Раз секретность такая? — спросил Кукша.
— Вот с Власом и подумайте, — завершил я совещание.
В таких вот делах и проводили время. Готовили посольство, изобретали, строили и делали товар на обмен. У нас опять проблема, надо готовить стапели для затаскивания посольской яхты, а то гавани нет, где она, бедная, зимовать будет? Пришлось опять снимать людей со строительства города да отправлять на создание «костылей», временных сооружений. Рыболовецкий баркас рядом встанет, а место возле судостроительного, где он зимовал, теперь будет занято ещё одной яхтой, она будет для Златобора, на ней будем торговлю осуществлять. Без изысков уже, деревянная лодка, разве что листы латунные по днищу. Но всё остальное, включая подъёмный механизм, пулемёты и каюты, будет такое же. Да сам Златобор отправится с нашим посольством на Ладогу, вербовать людей, нам человек пять-десять моряков ещё надо, а то скоро вся Москва расплывется, я один тут останусь. Морячки пойдут в качестве физзащиты да на паруса, семьи могут с собой брать, в бараки освобождающиеся их определим. За тех людей, что обещал привести мытник, я не переживал. По его словам, ребята надёжные, он давно с ними работает. Златобору я верил — перспективами его мы сильно заинтересовали.
Настал день контрольного сбора. Построили все посольство, я проводил смотр. Этот цирк с конями, в прямом смысле слова, лошади во втором ряду стоят, выглядит примерно так. У десятка охраны чёрные доспехи, матовые, да плащи красные с серебряной вышивкой. На них — в половину спины наш герб. Доспехи без маскировочных чехлов, с воронением их в чёрный цвет отдельно помучиться пришлось. Зато теперь есть парадный комплект брони, для мероприятий официальных. Мужики — Лис, Юра, Влас — одеты почти также, только на плечах погончики, тоже стальные, да звёздочки с просветами. Майор и два капитана у нас образовалось. На плащах так же герб, только с небольшой золотой окантовкой. Эта гоп-компания оттеняет трёх девушек. У тех сугубо гражданская одежда по мотивам привычной мне женской формы Российской Армии. Юбка чуть выше середины щиколотки, берет, пиджак, белоснежная блузка и галстук-бант. У шеи на той бабочке довольно большая серебряная застёжка, все с тем же серпом и молотом. Снизу это дело обрамляют сапоги на каблуках, чёрные, обтягивающие икры, а сверху — шуба у каждой. Погон на шубе нет, они на пиджаке приталеном. На голове у барышень берет с кокардой, там звезда красная, а в ней опять наш герб. Кони тоже не просто так стоят, у них бронепопоны, из стальных пластинок, проклеенных снизу тканью, чтобы не звенели. Под седлом — некая накидка красная с серпом у молотом в углу. Сбруя конская разная, мужская и женская. С нашими юбками девушки на обычное седло не влезут, пришлось изобретать. Получается, что мужики чуть не вдвое больше девушек из-за доспехов, а те на фоне скопища железа, надетого на вояк, выглядят стройнее, тоньше, беззащитнее, что ли. Мне же вся посольская группа больше всего каких-то Имперских штурмовиков напоминает, мужики прежде всего. А чёрный цвет и личина на шлеме того же цвета, порождает мысль о Дарте Вейдере. Позвал Лиса из строя:
— Ну что, Лис? Как тебе? — я обвёл руками посольство.
— Мужики славно смотрятся, по-боевому. Хорошо Жуляна постаралась, — Лис доволен, жена Ярило при моем деятельном участии проект парадной брони и одежды разрабатывала.
— А девушки?
— А барышни… Ну, дорого! Вот, правильно — дорого! Такое слово!
— Почему так? Вроде скромно и по деловому пытались одеть? — я рассматривал барышень, ничего не блестит, килограммов золота нет, чего тут дорогого?
— Ну как тебе сказать, — Лис попытался мне объяснить, — вот знаешь зачем купцы и летом и зимой в шубах ходят?
— А что, и впрямь так? — я откровенно удивился.
— Ага. Особенно те, кто побогаче. Потеют, тяжело им, но таскают. А то от того, что мех вместо денег используют часто, вот они и показывают своё богатство. Мол, деньги прямо на одежду пускаю, такие у меня закрома бездонные. Ну это как если бы ты из наших бумажных рублей себе трусы сшил, хи-хи. А наши барышни… Ну вот в тех шубах купеческих главное количество меха, вот и неподъемные они. А тут ощущения складывается, что настолько богаты, что на шубы толику пустили, ту, что носить удобно… Не всё, что есть, а то что удобно носить! Вот! Мол, нам свою казну напоказ одевать смысла нет, и так все знают о её бездонности. Как-то так получается…
— Хм, я даже не думал об этом. Скромностью да стилем, значит, подчеркнули мы богатство наше… Интересно…
Утром пятнадцатого сентября мы отправили посольство. Чуть только расцвело, народ в полевой форме на пирсе у судоремонтного построился, припасы и товары в яхте уже лежат. Я провёл посольство и пожелал всем удачи. На яхте «морячки», команда у неё десять человек получилась, да шестнадцать в посольстве. Ну да у нас урожай собран, остальное своим чередом движется, смогли такую группу выделить. Кнут хотел с ними пойти, ну да не получилось. Там куча приборов управления у капитана, он со своим протезом может и не справиться. Все приборы — для максимальной автоматизации процессов, чтобы экипаж сократить. У нас даже управление парусным набором от вспомогательного паровика идёт и пневматики. Жидкого топлива приготовили для них на три машины, две ходовых и дополнительную. Каюты пришлось чуть под палубу утопить, чтобы башенки, до поры скрытые брезентом, могли поворачиваться на 360 градусов. Компоновка почти симметричная, внутри, с носа если двигаться, получается микро-камбуз, подбашенное пространство, потом трюм, потом два паровика почти посередине, потом опять трюм, только здоровый, потом гальюн и корма. Если выше подняться, то нос, башня со сдвоенным пулемётом усиленным, микро-каюты, мачта, грузовой люк здоровый, мачта, башня. Такое вот судёнышко. Паруса в два «этажа» сделаны, да мачты чуть не стальные, они ещё и для подъёмного механизма используются, его на всякий случай оставили. Ну а дно лодки представляет
