Сказки и рассказы

добра,
Заморских товаров, золота и серебра.
Были ещё три дочери – красавицы у него,
Он любил их более богатства своего.
Он был вдовец,
Дочерям и мать и отец.
В жизни утешение в них находил,
Младшую дочь больше всех любил,
Очевидно, по тому
Что ласковее всех была она к нему.
Вот купец по торговым делам собирается
И с дочерями пригожими прощается:
«Дочери милые, еду по торговым делам
Разумные будете, привезу вам,
Гостинцев, каких захотите,
Только закажите».
Вот трое суток проходит,
Старшая дочь к отцу подходит
И говорит: «Батюшка родимый, мой
Не вези мне с собой
Ни серёжек золотых, ни колец.
Привези мне золотой венец.
Своим камнем он светится без огня,
С ним и ночью светло как средь белого дня.»
Купец честной долго размышлял
И потом дочери сказал:
«Хорошо дочь моя милая,
Пригожая да красивая,
Привезу тебе венец золотой.
Знаю, есть человек за морем такой,
Который достанет его у заморской королевны.
Хранится он в каменной кладовой таверны.
Она вырублена под каменной горой
На три сажени глубиной,
Закрывается трёмя железными дверями,
Запирается трёмя немецкими замками.
Работы твои немалые, но важны,
Они неощутимы для моей казны».
Просит отца средняя дочь:
«Не вези мне мехов, чёрных как ночь,
Ни соболя сибирского,
Ни ожерелья бурмицкого,
А вези хрустальный туалет,
Чтоб виден был в нём чудный свет.
Глядя в него я бы не старилась,
А делалась краше и милому нравилась».
Купец честной поразмышлял
И следующее дочери сказал:
«Хорошо, дочь моя милая,
Пригожая да красивая,
Тебе достану хрустальный туалет,
Который отражает чудный свет.
Прибор имеется такой
У принцессы персидской молодой,
Красоты несказанной,
Ладной, да ненаглядной.
Хранит она его в тереме далёком,
Резном и высоком.
За семью железными дверями,
За семью немецкими замками.
Тот терем прочный как гранит
На горе каменной стоит.
Та гора славится крутой
В триста сажень высотой,
Путь, ведущий к терему крут
Триста тысяч ступеней к нему ведут.
На ступени каждой
Персидский воин отважный
С булатной саблей наголо стоит,
День и ночь охрана его сторожит.
Ключи от тех дверей ночью и днём
Носит принцесса на пояске своём.
За морем знаю человека с юных лет,
Он достанет такой туалет.
Твоя работа сестринской тяжелей
Но и она посильна казне моей».
Меньшая дочь, которую любил больше всего,
Поклонилась и говорит слово таково:
«Государь ты мой батюшка, родной!
Не вези мне парчи серебряной и золотой,
Ни чёрных соболей сибирских,
Ни ожерелья и бус бурмицких,
Ни венца желанного,
Ни туалета хрустального.
Привези мне гостинец маленький,
Цветочек аленький.
Весь свет обойдёшь,
Краше цветка не найдёшь».
Призадумался честной купец
Крепче прежнего и наконец,
Надумавшись, дочь целует,
Ласкает и милует
И такие слова говорит:
«Тяжелее сестриных поработать предстоит.
Если знаешь, что искать, то найдёшь,
Если не знаешь, куда искать пойдёшь.
Цветочек аленький не хитро найти,
Но он ли краше всех – угадай – ка ты.
Стараться буду, моя кровинушка, знай
За откровение на меня не серчай».
В терема девичьи дочерей отпустил,
Вспомнил мать их и немного погрустил.

Собираться стал в заморские края.
Долго ли собирался, того не знаю я.
Сказка скоро сказывается и умело,
Да не скоро делается дело.
Выгодная торговля – его жизни суть,
Поехал купец в дороженьку в путь,
По чужим заморским сторонам,
По ведомым и неведомым торговым путям.
Своё дело купец туго знает,
Втридорога продаёт, втридёшова покупает,
Золотой казной корабли нагружает
И домой отправляет.
Для старшей дочери отыскал купец
С камнями самоцветными венец,
Который сам по себе без огня
Ночью светится как средь белого дня.
Достал и для средней дочери хрустальный туалет,
Который отражает чудный свет.
Глядя в него девица не старится,
Краше становится и милому нравится.
Только не может найти гостинец ладненький
Для меньшой дочери – цветочек аленький.
Весь свет обойдёшь,
Краше его не найдёшь.
Он много находил в садах боярских,
Королевских, султанских, царских
Цветков аленьких, красы несравненной,
И в час вдохновенный.
В сказке о том не сказать,
И пером не описать.
Да никто в том не заверяет,
Что красотой он все цветы затмевает.
Да и сам молчком
Не подумаешь о таком.
Едет он со слугами по пескам сыпучим,
Да по лесам дремучим.
Откуда не возьмись на них полудикие
Налетели разбойники турецкие да индийские.
Свои караваны, где богатства ценой не мерянной,
Бросает купец с прислугою верной
И бежит в тёмные леса,
Туда, куда глядят глаза.
Думает: «Пусть звери растерзают. Такая напасть
Лучше, чем в руки разбойников попасть
Свой век в плену доживать
И воли не видать.
Он по лесу непролазному бродит.
Вдруг дорогу находит
И по ней идёт.
Она его будто сама ведёт.
Чем дальше, тем дорога торнее
Делается светлее и ровнее.
Деревья перед ним расступаются,
Частые кусты раздвигаются.
Смотрит назад – там бурелом,
Направо – пни-колоды кругом;
Налево-тернистее путь,
Зайцу не проскочить, змее не проскользнуть.
Дивится этому честной купец
И успокаивается наконец.
Видно чудо чудное случается,
Торопливей вперёд направляется.
Так с утра и до вечера он идет,
Туда, куда дорога его ведёт.
Но не слышит он рева звериного,
Крика совиного, шипения змеиного,
Будто всё повымирало.
Вот и тёмная ночь настала.
Кругом, хоть глаза выколи, темнёнько,
А под ногами как днём светленько.
Вот идёт он, почитай, до полуночи.
Вдруг зарево ослепило его очи.
Оглянулся и сам себе говорит:
«Видно лес впереди горит,
Так зачем туда иду, где чую,
Что верную смерть не миную».
Повернул назад, но не пройти – бурелом,
Повернул направо – пни-колоды кругом;
Налево – ещё тернистее путь,
Зайцу не проскочить, змее не