испытывать серьезные подозрения в отношении исправной и эффективной работы машины. Движущим сердцем и в то же время головой данной конструкции являлась поставленная на колеса плоская платформа, в центре которой располагался такой примитивный алхимреактор, что его хотелось назвать котлом. Или даже кастрюлей, во всяком случае, откидывающаяся в сторону на специальных болтах крышка обычной кухонной утвари вполне соответствовала. Даже странно, что питалось оно керосином с какими-то алхимическими добавками, а не дровами. Однако от этого убожества, место которому было в музее истории, отходили толстые медные жилы, соединяющиеся у колес с небольшими обрывками синтетических мускул. Управлять конструкцией следовало обладателю немалой физической силы при помощи двух рычагов, каждый из которых поворачивал одно из передних колес в нужную сторону. И к этой самоходной телеге цеплялись телеги вполне обычные на манер вагонов. Поломки, которые мешали использовать транспорт, Олег при помощи подручных средств устранил буквально мимоходом. Истершийся в одном месте от возраста и частого употребления энерговод у одного из задних колес он соединил перемычкой, сделанной из скрученной в трубочку серебряной монеты. Дыру в котле, проделанную то ли выстрелом в упор, то ли каким-то атакующим заклятьем, прикрыл нашлепкой, сделанной из брезента, доски и вбитых прямо в стенки алхимреактора крупных строительных гвоздей. Разумеется, заплатка пропускала, но падение коэффициента полезного действия можно было отчасти компенсировать повышенным расходом топлива. А с заменой одного из управляющих рычагов, кем-то впопыхах сломанного, чародей даже и возиться не стал – остатка длинной примерно в тридцать сантиметров хватало для использования, пусть он и был не сильно удобным. Но самый главный недостаток этой пародии на автомобиль заключался в том, что она являлась очень тихоходной. Крейсерская скорость с одной телегой составляла всего-то около двадцати километров в час, что позволяло догнать её чуть ли не шагом. А уж если вторую прицепить…
– Придется оставить в храме как послушников, так и мирян, – расстроено процедил кто-то из даосов, печально качая головой. Видимо он надеялся на то, что тех людей, которые не будут вооружены и никогда не числились в солдатах, англичане скорее всего убивать не станут. Они все же не вампиры из Южной Америки, слуги и рабы им требуются живые. – А еще надо бросить стрельцов. Единственный наш шанс спастись – это ехать без телег. Тогда может и удастся мчаться с достаточной скоростью, чтобы нас с кораблей пушками не накрыли.
– Не хочется, но иного пути нет. – Согласно покивал головой поддерживавший солдат боевой маг, не обращая внимания на сердитое сопение бородачей в красных кафтанах, начавших как-то нехорошо на него поглядывать. – Впрочем, они могут бежать рядом и держаться за борта. Ну, это как с лошадью и за стремя…
– Мы никого не оставим и места хватит всем, если хорошо потесниться, – пропыхтел Олег, при помощи Стефана и Доброславы затаскивая на самоходную платформу бочку с керосином. Учитывая качество сделанной второпях заплатки, топливо должно было убывать очень быстро. В чем окзалось сложно упрекнуть найденный в подземном гараже транспорт, так это в том, что тот мог считаться недостаточно вместительным. Эта пародия на грузовик могла перевозить с места на место тяжелые грузы, пусть даже в нормальных условиях вряд ли имела шансы удрать хоть от какой-нибудь погони. Ну, разве только если англичане в качестве преследователей станут использовать улиток-переростков или гигантских черепах. – Знаю я один метод, чтобы увеличить нашу скорость. Анжела, подайнож. Стефан, отойди чуть-чуть, сейчас будет много крови…
– Сын мой, спешу напомнить тебе, что темная магия вообще и призыв демонов в частности являются теми поступками, которые могут нанести вред твоей бессмертной душе. И вообще, грех который ты сейчас хочешь совершить, он будет сильно тяжким? – Придирчиво уточнил брат Петр. – Имей в виду, я могу официально разрешать только те жертвоприношения, где будет использовано не больше трех врагов. Ну, учитывая чрезвычайное обстоятельство в виде иностранного вторжения – десятка. Но у нас есть всего один пленник…И голова его должна остаться неповрежденной, чтобы хоть некроманты могли эту сволочь как следует разговорить.
– Не бойтесь, святой отец, сегодня я обойдусь исключительно своими силами, – заверил его боевой маг третьего ранга, а после начал скидывать с себя броню и одежду.
– Он что, хочет… – У одного из наблюдавших за этим процессом даосов глаза полезли на лоб и выпучились от удивления, словно у рыбы.
– Ага, похоже на то, – согласился с ним его коллега, потрясенно наблюдая за тем, как Олег примеривается лезвием к своему животу. – Но знаешь, может сработать. Приносить в жертву самого себя – это сильно…
– Угу, – согласился с ним поддерживавший стрельцов боевой маг. Действия чародея он, как и остальные, истолковал совсем неправильно, но тем не менее останавливать его даже не пытался. Стрельцы, набившиеся в подвал, принялись наперебой уверять готовящегося к хирургической операции волшебника, что обязательно станут молиться о его душе и это обязательно ему зачтется. – Я бы не смог.
Олег наложил на себя сначала чары обезболивания, затем заклятие повышенной свертываемости крови, а посленедрогнувшей рукой вонзил лезвие клинка в свою брюшную полость. И стал освобождать от плена плоти первую из только недавно вшитых в его организм левитационных пластины. Чтобы повысить скорость имеющегося транспорта, проще всего было снизить его массу. В стандартном режиме работы артефакты были рассчитаны на более- менее близкий к человеческому вес, однако при необходимости данный лимит можно было и превысить. Тогда толкаемый вперед с прежней силой но почти не подверженный силе тяжести гибрид паровоза с телегой хоть сколько-то, да разгонится. Особенно, если станет съезжать с холма. При равномерном распределении пластин по площади самоходной платформы, эффект от их применения оказался бы максимальным. Разумеется, долго проработать в режиме чрезмерной нагрузки они бы не смогли…Но чтобы удрать от порта вглубь города или погибнуть много времени и не требовалось. А если в процессе стоящие больших денег сложные артефакты потеряют немного испортятся или даже вообще разрушатся, то это будет стоить того.
