Я уж крикнул:
– А ну, вставай!
Лежит, проклятый, и ухом не ведёт.
– Да вставай ты!
Я вплотную подошёл и ткнул ему под брюхо ногой.
Ух, шерсть какая на них большая: сапог так и ушёл, как в сено!
А бык ничего: только мыкнул, не спеша встал на колени, как домашняя корова, поднялся и отошёл нехотя вбок. Я его ещё ладошкой подтолкнул.
Я прошёл через стадо. Спустился с горы и побежал по долинке – скорей к морю! Пароход уже гудел тревожно.
Я бежал со всех ног. Всё думал, какие это быки на вид только страшные, мохнатые. А если их выстричь, как овцу, окажется лёгкая зверюшка, вроде козы. Понятно, что они на такие кручи царапаются: копытца-то у них острые.
Вдруг смотрю: что такое? Две собаки.
Нет, какие там собаки, – волки! Чистейшие полярные волки. Этих-то я уж знаю. Не раз с парохода видел.
И бегут прямо на меня. Нюхают землю, меня не видят.
Ветер дул от них, и моего человеческого духа на них не несло. Они меня не чуяли и бежали, глядя в землю.
Я встал как вкопанный: авось не заметят, пробегут мимо.
А они всё ближе да ближе.
И тут, понимаете, что случилось: мушка, паршивенькая маленькая мушка села мне на нос.
Я рукой боюсь шевельнуть: где тут до мухи, когда волки сейчас съедят? А она, дрянь, на свободе расхаживает да мне в нос.
И вот что тут случилось.
Защекотало, защекотало у меня в носу, я как чихну – ап-чхи! Во весь дух.
Волки стали. На миг глянули на меня… Да как бросятся наутёк. Только я их и видел.
Я припустил вперёд и скоро прибежал к морю. В лодке уж меня ждали, и пароход ругался – гудками, конечно.
На пароходе я спросил капитана:
– Какая это земля?..
– Восточный берег Гренландии, – ответил капитан.
– Ну, ладно, – сказал я. – Но что же это за страна такая? Ведь здесь всё шиворот-навыворот: зайцы сами тебе чуть за пазуху не скачут, диких быков – хоть поленом гоняй, а волки от человеческого чиху, как от пушки, врассыпную!
И про себя подумал: «Совсем как мне маленькому хотелось, чтобы соль на хвост сыпать».
Капитан улыбнулся.
– А это, – сказал он, – это вот почему. Людей тут нет. И не было. Зайцы и овцебыки совсем с человеком не знакомы. И поэтому не боятся его.
– А волки почему же боятся? – спросил я.
– А волки пришли сюда недавно. По льду перешли из Америки. И они отлично помнят, что такое человек. И что за инструмент у него – ружьё. Им и неохота связываться с человеком.
Вот что сказал мне капитан. И я думаю, что это правда.
Виталий Бианки
Снежная книга
Набродили, наследили звери на снегу. Не сразу поймёшь, что тут было.
Налево под кустом начинается заячий след. От задних лап следок вытянутый, длинный; от передних – круглый, маленький. Пошёл заячий след по полю. По одну сторону его – другой след, побольше; в снегу от когтей дырки – лисий след. А по другую сторону заячьего следа ещё след: тоже лисий, только назад ведёт.
Заячий дал круг по полю; лисий – тоже. Заячий в сторону – лисий за ним. Оба следа кончаются посреди поля.
А вот в стороне – опять заячий след. Пропадает, дальше идёт…
Идёт, идёт, идёт – и вдруг оборвался – как под землю ушёл! А где пропал, там снег примят, и по сторонам будто кто пальцами мазнул.
Куда лиса делась?
Куда заяц пропал?
Разберём по складам.
Стоит куст. С него кора содрана. Под кустом натоптано, наслежено. Следы заячьи. Тут заяц жировал: с куста кору глодал. Встанет на задние лапы,
