тот, как выяснилось, подводил к другой мысли:
- Что интересно, контакт происходит, как правило, не у нас на Земле, а где-то там, на галактических трассах. То есть не к нам прилетают высокоразвитые братья по разуму, а мы прилетаем к ним, чтобы наладить коммуникацию, пусть даже коммуникация эта складывается не очень удачно. Взять хотя бы пресловутое 'Отторжение'...
По залу прокатились смешки. Лектор тоже улыбнулся и выставил перед собой ладонь - погодите, мол, не спешите перебивать:
- Я, разумеется, не о художественных достоинствах этого... гм... шедевра. Я о той мысли, что имплицирована в сценарии. О том, что человек рвётся к звёздам, чтобы найти там нечто прекрасное и попытаться понять тамошних гипотетических обитателей, преодолевая все трудности. Вот мотив, который тиражируется сегодня наиболее часто. Но это в нашей стране. Если же мы посмотрим на Запад, проанализируем, что происходит там у них на экранах...
- Всех мочат! - подсказал кто-то из угла.
- А вот и нет! - Вай назидательно поднял палец. - Не нужно поспешных выводов. Мочат, как вы изволите выражаться, не всех. Попадаются, конечно, ужастики про кровожадных монстров, но это, по большей части, третьесортные фильмы для маргинальной аудитории. Мы же ведём речь о массовых трендах, которые, как я уже говорил, чрезвычайно любопытны для нас, историков!
У лектора заблестели глаза. Он шагнул к сенсорной доске и принялся увлечённо шарить в меню, вызывая на экран каталоги и кинокадры. При этом поминутно оглядывался, не переставая рассказывать:
- Я имею в виду тот жанр, который в Америке называют alternate history. В последние годы он приобрёл там крайнюю популярность - не только в кино, но и в литературе. Это, так сказать, история в сослагательном наклонении...
Юра невольно вздрогнул.
- ...развёрнутый ответ на вопрос: 'Что было бы, если...' Простор для фантазии - колоссальный. Ещё бы! Жанр позволяет исправить исторические ошибки задним числом, заменить поражения блистательными победами. Вы, полагаю, догадываетесь, какое событие в новейшей истории переигрывается наиболее часто?
- Внедрение 'антиграва', - сказал очкастый Артём, староста второй группы.
- Да, совершенно верно. Вот, скажем, такой вариант.
На экране появилась афиша - кроваво-красные буквы складывались в надпись: Red Gravity. На переднем плане маячил взъерошенный парень со сбитым галстуком, а рядом - сексапильная брюнетка в ретро-прикиде и с пистолетом в руке. За их спинами падал объятый пламенем вертолёт.
- Представим, что 'антиграв' изобрёл не наш соотечественник, а молодой учёный из Бостона. Советская шпионка, соблазнив его, крадёт информацию. Шпионку, однако, успевают поймать, и Союз остаётся с носом.
- Брехуны, - буркнули из угла.
- Согласен. Но это, справедливости ради, чисто коммерческий, легковесный продукт без претензий на историчность, да и вообще на серьёзность, кассовый шлягер. И развлекает он, кстати, ничуть не хуже, чем 'Отторжение'. Вы следите за моей мыслью, коллеги? Мы не во ВГИКе, нас интересует, ещё раз подчёркиваю, не мастерство режиссёра, а историческая тенденция. Советский зритель идёт на фильмы про вымышленное будущее, американский - про вымышленное прошлое. Мы смотрим вперёд, а они - назад! Чувствуете разницу? Вот наше преимущество, наш несомненный козырь!
Он торжествующе ткнул пальцем в экран, прямо в лоб прекрасной шпионке. После чего немного перевёл дух и заметил:
- У меня, разумеется, и в мыслях не было утверждать, что сравнение двух этих киноподелок - достаточная база для обобщений. Кино - не довод в научном споре, но занятная иллюстрация. Штаты никак не свыкнутся с мыслью, что мы умудрились их обскакать. Страна, которую мучают фантомные боли прошлого, замедляет своё развитие. Хромает, если угодно. Массовое, повальное увлечение 'альтернативной' историей - признак такого недомогания. Вот, собственно, о чём я хотел сказать.
- А чё они вообще парятся? - спросила Кнышева в своём стиле. - Насчёт 'антиграва'? Мы же с ними поделились по-честному.
- Да, поделились, только не сразу. В первые годы секретность была полнейшей. Меры предосторожности, насколько можно судить, принимались прямо-таки параноидальные, даже писка наружу не доносилось. КБ работало на износ. Построили первые образцы, опробовали на стендах, потом начались полёты - это уже во второй половине шестидесятых. Полигон в Астраханской области. Американский спутник сфотографировал одну из машин, в Пентагоне ей дали прозвище - Каспийская черепаха. Ломали головы, что это за штуковина, с ходу ничего не придумали, но заинтересовались всерьёз. А у нас тем временем пошла подготовка к серийному производству.
Преподаватель умолк, задумчиво потёр переносицу. Сейчас он казался слегка растерянным, будто не знал, какую выбрать формулировку. Аудитория терпеливо ждала, даже хихиканье на задних рядах почти прекратилось.
- Знаете, коллеги, - заговорил он наконец снова, - я до сих пор не могу понять, как мы тогда на это решились. Это ведь был, по сути, исторический катаклизм. Добровольный, но безжалостный слом прежнего технологического уклада. 'Антиграв' внедрялся не только в военной, но и в гражданской области, повсеместно. Экономика трещала по швам, в любой момент мы могли сорваться в пропасть, но каким-то образом удержались. Чудо свершилось, потому что люди в него поверили...
Лектор развёл руками, признавая, что термин 'чудо' - не самый очевидный в рамках истмата. Опять повернувшись к доске, смахнул с неё 'Красную
