— Отнюдь. Но вы видно не понимаете, что всё происходящее здесь, с того момента, как я согласился на участие в этом шоу, стало всеобщим достоянием. Думаете, если выдворите меня из лагеря, вам станет жить лучше? О, нет, командор Ву. Это будет лишь началом ваших бед и неприятностей. Я честно пытался быть кротким и милым, но нормального отношения вы не понимаете. Так что теперь мой черед делать свой ход. В конце недели будет видео-отчет о минувших днях и уж тогда я подробно и в красках расскажу о чудесном приветствии, а главное о трогательном отношении командора Ву к своим подчиненным. Интересно, как долго после этого вы просидите на своем месте?
Борясь с настойчивым желанием пожать горло этому вмиг обнаглевшему мальчишке, который насмехался ему в лицо, мужчина мрачно произнес:
— Даже так. И что ты хочешь добиться своими угрозами, шкет?
Став серьезней, Тао в тон Ифаню мрачно произнес:
— То, зачем я сюда приехал. Вам может это не нравится, командор Ву, но либо вы начинаете обучать меня, либо вам придется столкнуться со всей силой СМИ. Не стоит недооценивать чужое мнение, — парень дерзко усмехнулся, — Как думаете, кому поверят больше? Омеге, которого задирает альфа? Или альфе, которому просто не нравится, что этот омега выполняет свою работу?
Чтобы взвесить все за и против, полностью оценив сложившуюся ситуацию, Ву достаточно нескольких секунд. Приходится нехотя признать, что в словах парня есть истина. Мужчина не боится лишиться собственного места, но если ткнуть палкой в этот муравейник, это может повлечь за собой нежелательные последствия с полной разборкой полетов от и до. Общественность не станет разбираться, что они, борясь с террористами в чужой стране, тем самым защищают и своих сограждан, не давая вражеской стороне набраться сил и нанести удар по их родине.
Сощурившись, мужчина, сосредоточенно вглядываясь в чужое лицо, впервые за все время с задумчиво серьезным видом произнес:
— Хотел бы я знать, за какие такие грехи меня жизнь свела с таким раздражающим омегой, который ко всему прочему оказался ещё и шантажистом.
Насупившись, Тао, злорадно ухмыльнувшись, ответил в тон альфе:
— Я задаюсь точно таким же вопросом, командор, потому что за свои двадцать с лишним лет мне ещё не приходилось сталкиваться с кем-то настолько деспотичным и безразличным к чужому мнению и нуждам. А мои слова лишь вынужденная мера, потому что я привык достигать собственных целей и получать желаемое, и сейчас моя первостепенная задача стать солдатом.
Ву хмуро глядит в лицо Хуана, а затем, смиряясь, усмехается.
— Хорошо, шкет. Будем считать, ты меня уговорил. Но поскольку времени у тебя научиться всему в обрез, будешь обучаться по спец. программе. С этого момента я возьмусь за тебя всерьез. Хотя свое наказание отменять не стану, поэтому можешь идти на кухню, помогать Кенсу с ужином, а вечер провести за чисткой сапог. Остальное завтра с утра.
— И в этот раз без бесконечного бега?
— Не надейся. Бегать будешь много, потому что выносливость и отличная дыхалка тебе пригодятся для марш бросков. Пока ты бегаешь просто так, а после будешь бегать в обмундировании. Ты сам подписал себе этот приговор, шкет. Так что идти на попятный я тебе уже не дам. А теперь бегом марш на кухню!
Вытянувшись по стойке смирно, Хуан быстро выпалил: «Так точно, командор Ву!», — и развернувшись, припустил в сторону столовой. Проводив его взглядом, мужчина нахмурился, неодобрительно покачав головой. Тренировать парня у него не было ни желания, ни планов, но раз этот шантажист сам напрашивается, то командор позаботится, чтобы отныне у него не было ни секунды свободного времени между занятиями.
*
Когда командор говорил, что возьмется за него всерьез, Тао был действительно рад, что, наконец, примется за дело и перестанет заниматься бессмысленными вещами. Но если бы он знал, как всё это будет на самом деле, то, пожалуй, не доводил бы Ву до белого каления.
Со следующего дня Ифань начал будить Тао в пять утра, за час до общего подъема, давая десять минут одеться, умыться и прийти на тренировочное поле. Дальше бег, пресс, отжимания, растяжка. После следовала полоса препятствий с марш броском по-пластунски, подъем и спуск по канату, чередующийся с извечным бегом.
Хотя Хуана немного утешало то, что Ифань занимался вместе с ним, вероятно просто присоединив омегу к своему собственному распорядку.
Единственный, кто не особо радовался смене режима, был Пак, вынужденный сопровождать омегу на его занятиях. К тому же, чтобы сохранить омегу в кадре, Чанёлю и самому приходилось делать некоторые упражнения, что было не всегда легко с учетом того, что ему руки оттягивала камера. Впрочем, видя старания Хуана, Пак не жаловался.
По истечении часа, Ву отправлял Тао на зарядку к остальным, а сам уходил заниматься делами руководства.
После завтрака омега тренировался вместе со всеми, хотя Ким теперь относился к нему более требовательно и строже (сказывалось требование командора ужесточить отношение к омеге). Стрельба из упора лежа, с колена, стоя. Сбор и разбор оружия на время. И зачастую Ву забирал парня с общих занятий, тренируя самостоятельно.
