Штука была в том, что эта странная сила выполняла в его теле две роли. Во-первых, она уходила на магию, с ее помощью Лаз колдовал. Во-вторых, она, естественно, служила основой для создания метаморфоз. И вот тут была проблема. Для создания тел, в отличие от колдовства, энергия Зверя не “тратилась”. То есть он мог создавать новые метаморфозы сколько угодно раз, и сил не убудет. Главное – чтобы вес тела не превышал того, на какой хватало энергии. Раньше это не было особой проблемой, но сейчас, в маленьких телах, то есть во всех кроме Колосса, огромные объемы энергии просто висели пустым грузом. Так что он поставил перед собой цель сделать так, чтобы она использовалась вся. Лаз сам не знал, к чему это приведет, но чувствовал, что если у него получится, то он станет намного сильнее.
Однако когда в комнату вошел Завус, все другие дела были сразу отложены.
-«Отлично. Тогда двинули?» - Мастер Гнева Небес кивнул.
Они вышли из дома и взлетели вертикально вверх.
-«Это хороший знак!» - Мужчина указал на висевшее прямо над их головами солнце. Сейчас был как раз полдень, для высшей сферы событие довольно значимое, все-таки день тут длился в четыре раза дольше, чем обычный.
-«Да». – парень кивнул, но почему-то на сердце было неспокойно. Своим предчувствиям он привык доверять, так что отбросил все размышления о магии и созерцательные настроения и с утроенной силой начал наблюдать за окрестностями. Но день как назло был просто великолепный, яркий, за те семьдесят промежутков, что он был в гостях у семьи Аоки началась местная весна и горы густо покрылись зеленью, а редкие облачка только добавляли какого-то уюта, превращая пейзаж в настоящую сказку. Но Лаз давно понял, сказки бывают только в детских книжках.
Интерлюдия 2. "Скорбь".
-«Как же так!? Ну почему именно с ней такое случилось?» - Как бы Райга не старалась, но утешить ревущую в три ручья подругу не могла. Да и что сказать, кроме самых банальных слов утешения? Если бы заседание приговорило ее дочь к смертной казни, вполне вероятно, магесса с ума бы от горя сошла.
-«Сиареми, ну, будет». – Вот и все, на что ее хватало. Уже три часа женщины сидели в гостиной дома Силорит. Чай, заваренный хозяйкой, давно остыл, но слуги никак не решались подойти и забрать чашки.
-«Она же ничего не сделала! Просто играла с каким-то вшивым смертным в одном из малых миров! Это несправедливо, я завтра же пойду и подам апелляцию! Нет, пойду сейчас!» - Однако уже поднявшуюся супругу главы клана ее подруга уже в который раз за сегодня опускала обратно.
-«Ты же знаешь, что решения высшего совета не подлежат опротестованию. Я не знаю, почему дело твоей дочки так заинтересовало самых больших шишек, но это уже случилось и исправить ничего нельзя». – С момента, когда Райга прошла в двери дома и до начала истерики Сиареми прошло всего пятнадцать минут. И с того момента каждый аргумент был повторен уже раз по десять. Женщина поймала себя на отвратительной мысли: ‘Да когда она уже замолчит!?’
-«Знаю, но я должна что-то сделать! Если буду просто сидеть, то точно наложу на себя руки». – Эти слова тоже звучали уже не впервые.
Прошло еще два часа, за которые гостья уже не стесняясь прокляла свое желание прийти утешить подругу, эту подругу, ее дочку, не следующую правилам и высший совет до кучи. Но, наконец, дверь открылась, и заглянула грустная голова личного слуги Райги.
-«Миледи, я дико извиняюсь, но вы должны были прибыть на встречу с Аласаем час назад. Мне отменить ее?»
-«Конечно отменяй, ты совсем идиот, не видишь, в каком состоянии моя подруга!?» - Однако про себя женщина пообещала удвоить парнишке жалование.
