Сидя у себя в подсобке, я все же решился. Не хочу больше мучить ни его, ни себя. Окончательно поставлю точку в этом вопросе. Ведь я правда не могу встречаться с ним. Сердце не хочет этого. Душа рвется к Бернарду, но и с ним я быть не могу.
Что бы не говорил друг, все-таки ждать ответа на такой вопрос — больно и томительно. Чем дольше молчание, тем хуже. Конечно, иногда кажется, что лучше уж тянуть с таким до последнего. Но тогда в момент истины станет невыносимо плохо.
Не находя себе места, я наворачивал круги по узкому холлу. Крис посмеялся надо мной, сказав, что нервничаю зря. Вот только я к такому не привык.
Неожиданно дверь открылась и ввалился мой приятель. Его лицо было неплохо разукрашено. Под глазом красовался синяк, губа разбита, а на щеке ссадина.
— Кто это тебя так? — испуганно спросил я.
Ян не хотел говорить сначала. Потом он попросил меня выйти с ним на болко и уже там поднял на меня глаза и нехотя прошептал:
«Бернард».
Я не верил своим ушам. Неужели Брайс правда не тот человек, за которого выдавал себя? Ведь я считал его таким добрым и безобидным. Эдаким огромным плюшевым мишкой.
Опешив, я прижался спиной к стене и осел на стул, что стоял в углу.
— За что? — язык еле шевелился.
Омега вздохнул.
— С тобой поговорить хотел, но я не пустил.
«Из-за меня, » — пронеслось в сознание, я опустил глаза в пол.
— Зря, нам в правду стоит поговорить.
«Соберись, Элион, » — сказал я себе. — «ты видишь, к чему привело твое молчание, так что больше не медли».
— Ян, — обратился я к нему, когда парень достал сигарету. — я должен тебе сказать, — было как-то неловко, неуютно.
Набрав в легкие побольше воздуха, я на одном дыхание выпалил:
«Прости, но я не смогу встречаться с тобой.»
В душе все смешалось. Одновременно стало легко и тягостно. Как-то мерзко и спокойно. Непередаваемое чувство. Когда сбросил с себя оковы, но при этом сделал больно тому, кто дорог.
Ян же склонив голову вниз сделал очередную затяжку. Мне казалось, что он плакал. Но я не мог позволить себе даже дотронуться до него, чтобы утешить.
— Не то, что ты мне совсем не нравишься, — решился я пояснить. — Просто для меня ты, как брат. Как член семьи. Сердце не екает от прикосновений и слов. Боюсь, что такого никогда не будет…
— А от Бернарда екает? — с грустью спросил он.
Я промолчал. Тогда снова заговорил Марвин.
— Но ведь, ты все равно останешься рядом со мной, даже как друг?
— Если ты сам мне позволишь, — слишком тяжко говорить об этом.
Друг повернувшись ко мне улыбнулся и сказал:
« Элион, я правда хочу остаться рядом с тобой, даже если не возлюбленным, то другом».
— Это больно, — констатировал я.
— Переживу, — он выкинул один окурок. — Зайди лучше в квартиру — простынешь. А для ребенка это вредно.
Я послушно зашел домой, оставив приятеля одного. Понимаю, что это ему сейчас и правда нужно.
Pov Автор.
Ян закурив в очередной раз, смотрел куда-то вниз, на безлюдную улицу. Сердце неистово болело в груди, но он давил в себе слезы. Прогнать и забыть — был лучший для него вариант, только омега никогда бы так не поступил с дорогим человеком.
Лучше оставаться рядом, несмотря ни на что. Пусть это и глупо. Пусть это и тяжело.
— Эй, — послышалось сверху.
Марвин поднял глаза и увидел, что на балконе выше, курил Лу. Он, очевидно, был свидетелем всей этой сцены.
— И как тебе шоу, понравилось? — безрадостно спросил омега.
— А я погляжу, ты мазохист, — бета усмехнулся.
— Иди ты в зад, уебок, — со смешком сказал Ян.
Марвин уже собрался уходить, когда услышал:
«Ты — мазохист, но при этом очень добрый парень. И хороший человек».
