недоверчивый, пугливый человек.Страх того, что мы больше никогда не будем рядом, вполне может быть тем самым якорем, что держит мальчишку рядом со мной.
От этих мыслей все внутри холодеет. Сердце словно рвется на части от боли.
Как же я надеюсь, что это только мои глупые фантазии.
Точно знаю, Купер еще не разобрался в своих чувствах.Это читается по его лицу.Каждый раз, когда я сжимаю в объятиях его хрупкое тело, в глазах омеги отражается смятение. Даром, что не неприязнь.Такое я бы подметил сразу.Но его неопределенность и неуверенность вселяют в меня надежду.С каждым днем она разрастается внутри меня, будто вьющаяся роза. Оплетает ребра, царапая шипами сомнений и страхов. Порой мне самому кажется, что цветок хлипок и может погибнуть от легкого ветерка, но потом.Когда вижу его улыбку, то понимаю, что этот омега должен быть моим.
Надо просто быть более терпеливым. Проявить заботу, стать для него оплотом, надежной защитой от всего и вся. Сделать так, чтобы Элион не смог жить без меня… Звучит слишком громко. Но, он сейчас — мое все. Мой мир и моя вселенная.Так хочется, чтобы это было обоюдно. Ради этого я готов подождать.Отдать все, что есть.Только бы он был счастлив и любил меня взамен.
Стены, шкафы и книжные полки переливались красноватыми оттенками. За затемненным стеклом огромных панорамных окон солнце скрывалось за высотными зданиями.Я обернулся к окну, чтобы своими глазами лицезреть невероятную картину.
Никогда раньше не обращал на это внимание.Это просто чудесно.И почему я раньше не замечал это? Какой же глупец.
Телефон, что я оставил на столе завибрировал.Взяв его в руки я увидел сообщение от Элиона. Он хотел встретиться и спрашивал, свободен ли я сегодня.
Не буду лгать, настроение у меня было не то, да и усталость давал о себе знать, но.Как я мог отказать ему?
Вот уже через пятнадцать минут я гнал к тому дешевому супермаркету, где он работал.
Pov Элион.
Через двадцать минут я переместился из своего тесного мира, полного людей, батрачащих, ради выживания, в мир полной роскоши, красоты, дорогой и беззаботной жизни. Иными словами, Бернард снова привез меня в свою квартиру, находящуюся в элитном районе.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он очень устал. Я, если быть честным, уже ощущал себя здесь, как дома.Разулся, помыл руки и пришел на кухню. Проверил холодильник.
— Как же ты умудряешься так быстро съедать все, что я готовлю? — всегда удивляло.
— Потому, что это очень вкусно, — послышался бархатистый голос позади меня.
Я почувствовал спиной тепло чужого тела. Сильные руки тихонько коснулись моих ребер.Плавно оглаживая их, Бернард заключил меня в объятия. Шею щекотало его дыхание, а затем обжег поцелуй.
Брайс уткнулся носом в мою макушку.Я прямо-таки чувствовал, как он вдыхает мой запах.А мне, в свою очередь, начинал кружить голову его аромат.
Я прикрыл глаза, готовый растворится в сладкой неге. Говорят, что ребенка успокаивает биение сердца родителя, что выносил его.Меня так же успокаивали неспешные удары сердца Берна.Его спокойное дыхание и легкие поцелуи. Я даже начал засыпать, как вдруг на руку капнуло кипящее масло.
— Ай! — вскрикнул я, подпрыгнув и врезавшись в альфу. — Ой, прости.
— Да ничего, — он усмехнулся. — Я крепкий, от такого не помру. Ты-то как? — в голосе была забота.
— Я тоже в порядке. Не первый раз готовлю, — кажется, я покраснел. — Просто задумался, а тут масло и … В общем, все это от неожиданности.
Моя прекрасная речь поражала даже меня самого.Но, кажется, Бернарда это забавляло.
Он аккуратно взял мою руку и поднес к губам.Поцеловав раскрасневшееся места ожога, брюнет проговорил:
«Теперь, думаю, тебе стало еще лучше »
Я рассмеялся.
— Вот уж не думал, что дождусь от тебя таких киношных ухаживаний, — язвительно сказал я.
— Но тебе же приятно, — он съязвил в ответ.
— Все, — я попытался взять себя в руки, — отлипни, приставучий альфа, гуляш еще сгорит!
Он расхохотался, отошел назад и присел на край стола, прожигая меня взглядом.
— Ну, как дела на работе, — начал Бернард невзначай.
— А как там могут быть дела? — я не обернулся, проверил картошку по-деревенски, что подсушивалась в духовке. — Все по старому, я прячусь на складе и ругаюсь с поставщиками-грузчиками, а мои любимые, — в это слово я вложил весь свой сарказм. — коллеги косятся в мою сторону, — кажется, еда была уже почти готова. — Самое ужасное, они теперь и на Яна, как на врага народа, смотрят. Раздражает ужасно.
— Ну что ты, — голос был таким ласковым. — Не стоит из-за каких-то идиотов заводится.Им просто жить скучно, вот и обсуждают других.Лишь бы
