начали жить весело и дружно. Между тем Мстислав Изяславич вел венгров на помощь к отцу, а вслед за ним шел Владимир Галицкий. Мстислав, ничего не зная, расположился станом недалеко от Дорогобужа; князь Владимир Андреевич прислал ему много хмельного питья, а между прочим велел сказать, что Владимир Галицкий идет за ним; Мстислав объявил об этом войску, но пьяные венгерцы с хвастовством отвечали: «Если придет на нас, то мы будем биться с ним». В полночь сторожа прибежали к князю с криком: «Владимир идет!» Мстислав с дружиною вскочил на коней и начал будить венгров, но те, напившись, лежали как мертвые; на рассвете ударил на них Владимир Галицкий и мало кого взял в плен, почти всех перебил; Мстислав же с дружиною ушел в Луцк. Когда князь Изяслав услыхал, что сын его побежден и венгры перебиты, то сказал свою пословицу: «Не идет место к голове, а голова к месту; но дал бы бог здоровье мне и королю, а месть будет».
Между тем Вячеслав и Изяслав послали сказать Юрию: «Кланяемся тебе; ступай в Суздаль, а сына посади в Переяславле, не можем с тобою жить здесь, приведешь на нас опять половцев». У Юрия не было тогда ниоткуда помощи; дружина его – одни были перебиты, другие захвачены в плен; неволею принужден он был целовать к ним крест за себя и за детей своих.
В 1152 году король венгерский прислал сказать Изяславу: «Батюшка! кланяюсь тебе; ты прислал сказать мне про обиду от галицкого князя, а я уж здесь приготовляюсь; и ты приготовляйся». Изяслав, слыша это, собрал всю свою дружину и пошел, чтобы соединиться с королем; на реке Соне встретились они с Владимиром Галицким и приготовились к битве. Изяслав сказал при этом дружине своей: «Братья и дружина! Бог никогда не налагал бесчестья на Русскую землю и на русских сынов, на всех местах они честь свою брали; теперь же, братья, поревнуем тому: в этой земле и перед чужим народом дай нам бог честь свою взять». Сказав это, Изяслав бросился со всеми своими полками вброд; венгры сделали то же, с своей стороны, Владимир был сильно поражен, и только самдруг убежал в город Перемышль. И Перемышль тогда же бы взяли, потому что некому было из него биться, да не взяли потому, что вне города стоял двор княжий, на лугу, над рекою Саном; на этом дворе было много всякого добра: тудато и ринулись все воины. Изяслав же и король, собравши всех своих воинов и дружину, раскинули тут же стан перед городом, над рекою Вягром. Между тем Владимир начал слать к королю, прося мира, на ту же ночь прислал к архиепископу и к воеводам королевским, притворился, что тяжело ранен, и велел сказать им: «Умоляйте за меня короля; я тяжко ранен и каюсь пред королем, что прежде его оскорбил и стал против него», – а королю велел сказать: «Бог грехи отпускает, и ты мне отпусти, а не выдай меня Изяславу, потому что я крепко болен; если бог по душу пошлет, то прими к себе сына моего; отец твой был слеп, а я ему много послужил своим копьем и своими полками; за его обиду с ляхами бился; помяни это и отдай мне мои вины». Архиепископу и мужам королевским Владимир выслал множество даров, золота и серебра, сосудов золотых и серебряных и платья. На другой день король, съехавшись с Изяславом, пересказал ему речи Владимира; тот отвечал ему: «Сын! если Владимир умрет, то бог его убил, потому что он преступил крестное целование к нам обоим; исполнил ли он хоть чтонибудь, что обещал тебе, да еще и опозорил нас обоих, а теперь в чем ты ему будешь верить? благо, нам бог дал его в руки, самого возьмем и волость его поделим». Но король не послушал его, а послушал архиепископа и всех мужей своих, обдаренных Владимиром; он сказал Изяславу: «Не могу убить Владимира, он молится и кланяется и в своих винах кается; но если он, поцеловавши теперь крест, не сдержит клятвы, тогда уже как мне бог с ним даст, либо я буду в Венгерской земле, либо он в Галицкой». Изяславу сильно не хотелось мириться с Владимиром, да делать было нечего; король и мужи его все хотели мириться. Король сказал Владимиру: «На том тебе целовать крест, что все русские города возвратить и быть за одно с Изяславом, не отлучаться от него ни в добре, ни в лихе». Владимир согласился на все с радостию, и король послал к нему мужей своих с крестом. Изяслав не хотел приводить его к кресту; но король сказал: «Это тот самый крест, на котором Христос бог наш своею волею восхотел пригвоздиться и который, по воле божией, достался святому Стефану[7]; если Владимир, поцеловавши этот крест, изменит клятве и останется жив, то я тебе клянусь, батюшка, что либо голову свою сложу, либо завоюю Галицкую землю; а теперь не могу его убить». Оба, и король, и Изяслав, отрядили мужей своих с крестом к Владимиру, причем Мстислав Изяславич сказал отцу своему и королю: «Вы поступаете похристиански, что честному кресту верите и обиды свои прощаете; но я вам скажу перед этим честным крестом, что Владимир не сдержит своей клятвы; но ты, король, своего слова не забудь: если Владимир изменит, то тебе стоять опять у Галича». Владимир целовал крест, лежа на постели, притворяясь, что изнемогает от ран, а ран на нем не было.
Когда же Изяслав, возвратившись во Владимир, послал своих посадников по тем городам, которые Владимир поклялся возвратить ему, то он не пустил их ни в один. Изяслав пошел в Киев, а к королю послал сказать: «Тебе уже теперь не воротиться, ни мне; но я только даю тебе знать, что Владимир преступил крестное целование; и ты не забывай своего слова». К Владимиру же послал Изяслав Петра Бориславича с крестными грамотами, потому что этот самый Петр Бориславич и приводил его к присяге. Изяслав велел сказать галицкому князю: «Ты крест к нам с королем целовал на том, что возвратишь все, взятое из русской волости, и слова своего не сдержал; я забуду все, если захочешь обещание свое исполнить; если же нет, то ты будешь клятвопреступник, и вот твои грамоты крестные, а нам с королем как бог даст над тобою промыслить». Владимир отвечал: «Скажи своему князю: „Ты напал на меня врасплох и короля на меня навел; но если буду жив, то либо голову свою сложу, либо отомщу за себя”». Петр сказал ему на это: «Князь! ты крест к брату своему Изяславу и к королю целовал, что все управишь и будешь с ними заодно, так ты уже изменил крестному целованию». Владимир отвечал: «Вот еще! такой маленький крестик». «Крестто мал, – возразил Петр, – но силато его велика на небеси и на земле; а ведь тебе король говорил о силе его, что это тот самый крест, на котором Христос был распят, и достался он, божией милости, св. Стефану; говорил и то, что если поцелуешь этот крест и преступишь клятву, то жив не будешь; а королевский посланник разве не говорил тебе о том честном кресте?» Владимир отвечал: «Ну уж вы тогда досыта наговорились; а теперь ступай вон, поезжай к своему князю». Петр положил пред ним крестные грамоты и пошел вон; ему не дали ни подводы, ни корма, так что он поехал на своих конях. Когда Петр съезжал с княжего двора, в то время Владимир шел в церковь к св. Спасу, к вечерни; когда он взошел на переходы, ведущие к церкви, и
