— Не терпится меня угробить? — пробурчал я, — Сейчас, настрою доспех, тогда и попробуем.
Залез в конфигурацию и быстро выставил новые настройки, сделав основной упор на защиту от холода, огня, и только потом от физического урона. Благо верных нанитов я уже успел наклепать немало — они хоть и требовали для своего хранения маны, но не так уж много, чтобы я отказался от заполнения хранилища. Ментальную защиту обеспечил свиток, а вдобавок к нему зелье, повышавшее волю. Активировав защиту, обречено скомандовал: — Ну ладно, пробуйте.
Перед замораживающей аурой меня щедро одарили бафами, отчего мои показатели взлетели, немного подняв настроение, а затем я, предварительно тактично отведенный в сторонку, подальше от других игроков, был одарен проклятьем — именно оно и накладывало ауру.
Влага рядом со мной мгновенно сконденсировалась, окружив черную, с проблесками ртути — это был эффект защиты от жары и холода, — фигуру искрящимся инеем. Отважные наниты, защищающие меня от мороза, бросились в бой, за счет своих жизней сберегая мою. Их количество медленно поползло вниз, но тут же настроенные фабрики почти с такой же скоростью начали восполнять их число за счет элементов, поступавших от утилизированных погибших механизмов. В общем всё заработало.
— Ну как? — поинтересовался народ.
— Нормально, — отозвался я.
— Я же говорил — выживет! — гордо заявил Агент Брюсу, — А ты не верил. Нам, русским, холод ни по чем.
Я возмущенно на них уставился, но никто этого не заметил, торопя меня в бой. Черт, да они ж не видят моего взгляда! Надо придумать на этот случай стеклянный щиток перед лицом.
Глава 18
Под напутственные слова товарищей (шевели булками, салага) я не спеша побрел в сторону портала. Прыгать сразу в гущу врагов было боязно, поэтому и решил не торопиться. Миновав задние ряды игроков, стараясь держаться от них подальше, дабы не простудить, начал приближаться к тем, кто сражался на переднем краю, встречая врагов грудью. Грудью, это если не успевал перед этим испепелить, заморозить, разложить, разметать на ошметки или хотя бы проткнуть мечом или разбить голову твердым предметом.
Навстречу мне стали попадаться первые вторженцы, напоминающие красных крокодилов. Одного удара дубины хватало, чтобы отправить их обратно в тот ад, из которого они вылезли. Сформировав щит, мимоходом отсек им голову потянувшемуся ко мне монстру и прыгнул телепортом на несколько метров вверх, не спеша, с помощью “корректировки” парения, приближаясь к порталу.
Некоторые из птиц-камикадзе, заметив меня, вырвались из основного потока и устремились в мою сторону. В паре-тройке метров от меня трепыхания их уродливых красных крылышек вдруг замедлилось, по телу зазмеились линии ледяных узоров и в щит ударились уже ледышки, рассыпавшиеся от столкновения красивым ледяным крошевом.
Приободренный, я уже смелее поплыл в самую гущу широкого красного потока, рвущегося из портала к небу. В щит ударялось всё больше и больше ледышек, окружая меня искрящимся мелким крошевом. Вскоре проклятие перестало справляться с наплывом агрессивных птах и они, врезаясь в полупрозрачную преграду, со звуком “пуф” разбрызгивали свои горящие напалмом кишки по поверхности щита, оставляя в нем синие пятна каверн.
Попав в самый центр потока злобных птиц, я оказался в настоящем огненно-ледяном аду. На меня напирали толпы жаждущих взорваться самоубийц, часть из которых леденела по пути, до превращения в ледяные комки, а часть — всё же исполняла свою мечту, облепляя меня своими липкими жаркими внутренностями.
Щит, впервые на моей памяти, не выдержал пламенного напора и, сначала весь посинев и потеряв прозрачность, обзавелся оплавленными дырами. Доспехи держались, но наниты гибли толпами, отважно отдавая свои механические жизни. Фабрики гудели от напряжения, штампуя всё новых и новых защитников. И санитаров. И нанитов-сенсоров, и… в общем гибли все типы роботов, отчего мне постоянно приходилось следить за процессом производства, направляя мощности на самое необходимое.
Элементы, хоть по большей части и возвращались на переработку, но частью терялись в этом воцарившемся вокруг меня хаосе, из-за чего часть потока генерируемой маны пришлось направить и на работу экстрактора, пополняя запас нужных веществ.
Изредка я получал передышку, когда у игроков откатывались заклинания массового поражения или восполнялись резервы маны для их применения — в детали я не вдавался, лишь облегченно выдыхая, когда Брюс, взявшийся надо мной командовать, — видимо общение с Агентом оказало на него своё дурное влияние, — приказывал отлететь в сторону.
Прыжком переместившись куда подальше, я приходил в себя, поджидая когда очередной филиал ада, разразившийся у портала, прекратит свою работу. После чего на мне обновляли проклятье и я вновь устремлялся в бой. Хотя какой это бой — птички просто самоубивались, либо сами, брызгая горячими кишками, либо с помощью проклятья, рассыпая тогда уже свои заледеневшие кишки. Пока заледеневших было больше и, будь иначе, я бы не
