У Федора слуги вернее!
Годунов.
Верю;
Он вновь уже не встанет мятежом,
Изменой боле царского престола
Не потрясет, – но думаешь ли ты,
Перечить мне он также отказался?
Ирина.
Ты поборол его, тобой он сломан;
В темнице он; ужели мщенья ты
Послушаешь?
Годунов.
Я мщения не знаю,
Не слушаю ни дружбы, ни вражды;
Перед собой мое лишь вижу дело,
И не своих, но дела моего
Гублю врагов.
Ирина.
Подумай о его
Заслугах, брат!
Годунов.
За них приял он честь.
Ирина.
К стенам Москвы с Ордою подступает
Ногайский хан. Кто даст ему отпор?
Годунов.
Не в первый раз Москва увидит хана.
Ирина.
От Шуйского от одного она
Спасенья ждет.
Годунов.
Она слепа сегодня,
Как и всегда. Опаснее, чем хан,
Кто в самом сердце царства подрывает
Его покой; кто плевелом старинным
Не устает упорно заглушать
Величья нового посев. Ирина!
В тебе привык я ум высокий чтить
И светлый взгляд, которому доступны
Дела правленья. Не давай его
Ты жалости не дельной помрачать!
Я на тебя рассчитывал, Ирина!
Доселе ты противницей моею
Скорее, чем опорою, была;
Ты думала, что Федор государить
Сам по себе научится; тебе
Внутри души казалося обидным,
Что мною он руководим; но ты
Его бессилье видишь. Будь же ныне
