Приложим, Володя.А что на Рассее—На матушке? – То естьГде? – В ЭсэсэсэреЧто нового? – Строят.Родители – родят,Вредители – точут,Издатели – водят,Писатели – строчут.Мост новый заложен,Да сбит половодьем.Все то же, Сережа!– Все то же, Володя.А певчая стая?– Народ, знаешь, тертый!Нам лавры сплетая,У нас, как у мертвых,Прут. Старую РостуДа завтрашним лаком.Да не обойдешьсяС одним Пастернаком.Хошь, руку приложимНа ихнем безводье?Приложим, Сережа?– Приложим, Володя! Еще тебе кланяется…– А что добрыйНаш Льсан Алексаныч?– Вон – ангелом! – ФедорКузьмич? – На канале:По красные щекиПошел. – Гумилев Николай?– На Востоке.(В кровавой рогоже,На полной подводе…)– Все то же, Сережа!– Все то же, Володя! А коли все то же,Володя, мил-друг мой —Вновь руки наложим,Володя, хоть рук – и — Нет.– Хотя и нету,Сережа, мил-брат мой,Под царство и этоПодложим гранату!И на раствороженномНами Восходе —Заложим, Сережа!– Заложим, Володя! 7Много храмов разрушил,А этот – ценней всего.Упокой, Господи, душуУсопшего врага твоего.Савойя, август 1930
Лучина
До Эйфелевой – рукоюПодать! Подавай и лезь.Но каждый из нас – такоеЗрел, зрит, говорю, и днесь,Что скушным и некрасивымНам кажется ваш Париж.«Россия моя, Россия,Зачем так ярко горишь?»Июнь 1931
Стихи к Пушкину
1Бич жандармов, бог студентов,Желчь мужей, услада жен,Пушкин – в роли монумента? Гостя каменного? – он,Скалозубый, нагловзорыйПушкин – в роли Командора?Критик – ноя, нытик – вторя:«Где же пушкинское (взрыд)Чувство меры?» Чувство – моряПозабыли – о гранитБьющегося? Тот, соленыйПушкин – в роли лексикона?Две ноги свои – погреться — Вытянувший и на столВспрыгнувший при самодержцеАфриканский самовол —Наших прадедов умора —Пушкин – в роли гувернера?Черного не перекраситьВ белого – неисправим!Недурён российский классик,Небо Африки – своимЗвавший, невское – проклятым.– Пушкин – в роли русопята? Ох, брадатые авгуры!Задал, задал бы вам балТот, кто царскую цензуруТолько с дурой рифмовал,А «Европы вестник» – с…Пушкин – в роли гробокопа?К пушкинскому юбилеюТоже речь произнесем:Всех румяней и смуглееДо сих пор на свете всем,Всех живучей и живее!Пушкин – в роли мавзолея?То-то к пушкинским избушкамЛепитесь, что сами – хлам!Как из душа! Как из пушки —Пушкиным – по соловьямСлова, соколам полета!– Пушкин – в роли пулемета! Уши лопнули от вопля:«Перед Пушкиным во фрунт!»А куда девали пёклоГуб, куда девали – бунтПушкинский? уст окаянство?Пушкин – в меру пушкиньянца!Томики поставив в шкафчик —Посмешаете ж его,Беженство свое смешавшиС белым бешенством его!Белокровье мозга, моргаСинь – с оскалом негра, горлоКажущим…Поскакал бы, Всадник Медный,Он со всех копыт – назад.Трусоват был Ваня бедный,Ну, а он – не трусоват.Сей, глядевший во все страны —В роли собственной Татьяны?Что вы делаете, карлы,Этот – голубей олив —Самый вольный, самый крайнийЛоб – навеки заклеймивНизостию двуединойЗолота и середины? «Пушкин – тога, Пушкин – схима,Пушкин – мера, Пушкин – грань…»Пушкин, Пушкин, Пушкин – имяБлагородное – как браньПлощадную – попугаи.– Пушкин? Очень испугали! 19312Петр и ПушкинНе флотом, не потом, не задомВ заплатах, не Шведом у ног,Не ростом – из всякого ряду,Не сносом – всего, чему срок, — Не лотом, не ботом, не пивомНемецким сквозь кнастеров дым,И даже и не Петро-дивомСвоим (Петро-делом своим!).И большего было бы мало(Бог дал, человек не обузь!),Когда б не привез Ганнибала—Арапа на белую Русь.Сего афричонка в наукуВзяв, всем россиянам носыУтер и наставил, – от внука—то негрского – свет на Руси!Уж он бы вертлявого – в стрункуНе стал бы! – «На волю? Изволь!Такой же ты камерный юнкер, —Как я – машкерадный король!»Поняв, что ни пеной, ни пемзой —Той Африки, – царь-грамотейРешил бы: «Отныне я – цензорТвоих африканских страстей».И дав бы ему по загривкуКурчавому (стричь – не остричь!):– Иди-ка, сынок, на побывкуВ свою африканскую дичь!Плыви – ни об чем не печалься!Чай,
