</p>
<p>
– Вижу я темноту кромешную, – Филипп отвечает. – Как же ты сумел свою душу чистую так испоганить? Грязью заплевать так, что не отмыть, не отмолить ее.</p>
<p>
</p>
<p>
– Любой грех отмолить можно, – Федька говорит, а сам плечами от страха поводит. Больно жуткие вещи ему глаголет царев пленник.</p>
<p>
</p>
<p>
– Тобою содеянное отмолить жизни не хватит, – Филипп отвечает и бросает свой взор светлый на отряд опричников черных, возле телеги едущих.</p>
<p>
</p>
<p>
– Так я церкви денег жертвую. Пущай там и отмаливают, – Федька супится.</p>
<p>
</p>
<p>
– Глуп ты, Федор Басманов, – Филипп вздыхает. – За других молись. Так и твоя душа чище станет. А дар ты свой божий растерял. Проиграл его в борьбе никчемной.</p>
<p>
</p>
<p>
– Какой это дар? – Федька ближе к пленнику своему наклоняется.</p>
