словно нити натянутые. Ночами Федька то по комнате взад-вперед мечется, то на перинах мягких без сна томится. Лишь под утро иногда забывается.</p>
<p>
</p>
<p>
До Рождества уж меньше месяца осталось. Болезнь прочь ушла, а тяжесть в душе грузом тяжким так и осталась. Лежит Федька ночью да в потолок таращится. На плече у него жена спит. В колыбельке сын маленький посапывает. А ему неймется. Осторожно, чтобы жену не будить, поднялся он с полатей да к оконцу подошел. А за окном небо темное, звездами усыпанное. Землю свет Луны яркий освещает. Снег под ним блестит, словно золотом сусальным покрытый. Смотрит Федька на лик лунный и видит он в нем лицо доброе, с глазами светлыми. Филипп с неба ему улыбается, и голос его тихий прямо в душу Федьке льется.</p>
<p>
</p>
<p>
– Я прощаю тебя…</p>
<p>
</p>
<p>
– Нельзя мне того простить, что я с тобою сделал, – Федька Филиппу отвечает. – Сколько бы ты меня ни прощал, сам себе того не забуду.</p>
<p>
</p>
<p>
– Душа твоя прозрела, Федор, раз за собой вину чуешь, – Филипп тихо молвит.</p>
<p>
</p>
<p>
– Скажи мне, Владыко, могу ли я еще душу свою спасти? – Федька с надеждой на Луну смотрит.</p>
<p>
