приближаться вечером к Мальтеранскому дворцу? Тебе не пересказывали истории о похищениях и разбое, что творило это животное в человеческом обличии?..
Разумеется, Ремо точно угадал уязвимое место в том странном переплетении чувств, что связывали меня и Вико. Я и в самом деле отгоняла от себя мысли о прошлом Викензо Брана, не желая представлять в подробностях, что за жизнь он вел все эти годы. Бог знает, на что я надеялась, отгораживаясь от неприглядной правды, - возможно, в глубине души я все еще наивно верила, что на самом деле все было не столь грязно и ужасно, что у Вико есть оправдания, что многие из мерзких историй, связанных с его именем, окажутся клеветой... Но мой разум безжалостно напоминал, что не бывает дыма без огня, а люди не меняются. Вико вряд ли можно было назвать хорошим человеком, и я знала, что никогда об этом не забуду.
- ...И несмотря на это, ты бледнеешь, заслышав, что с ним стряслась какая-то неприятность. Меня же, дорогая жена, ты дважды отправляла на верную смерть, не изменившись в лице. Ведь ты отчетливо понимала, что сообщив Вико о моих замыслах, вкладываешь в руки Брана оружие, которому суждено было убить меня. Должно быть, судьба хранит меня и возмещает убытки: получив лживую и вероломную женщину в жены, я бы непременно погиб, если бы мой враг не оказался столь глуп. Ни в первый раз, ни во второй Вико не воспользовался твоим предательством, как надлежало. Как не поверить тут, что бог и в самом деле отступил от Брана?..
Что я могла ответить на речь господина Ремо, в котором сейчас говорили обида и ревность? Конечно, наиболее разумным казалось при подобных обстоятельствах изобразить замешательство и растерянность, точно я и в самом деле никогда не задумывалась о том, как выглядят мои поступки со стороны. Тогда бы Ремо мог посчитать, что я во власти сомнений, после чего мне следовало последовательно изобразить перемены в своем отношении к супругу, в итоге сделав вид, что я полностью отрекаюсь от прежних своих мыслей. Но здесь таилась ловушка - расписавшись в собственной глупости, я делала шаг к той опасной черте, перейдя которую, я разочаровала бы господина Альмасио и наскучила бы ему.
- Что же здесь странного? - ответила я, придав выражению своего лица холодность. - Вы сами сказали, что убили бы меня, если бы поняли, что не можете мной обладать. Вико, напротив, готов был пожертвовать собой, лишь бы у меня появился шанс никому не принадлежать. Должно быть, вы просто не задумывались о том, что какая-то ничтожная женщина может высоко ценить свои свободу и жизнь. Да, я знаю, что Викензо Брана - подонок и негодяй, и вы можете рассказать мне десятки историй, выставляющих его в неприглядном свете. Но я отнюдь не столь сентиментальна, как вы полагаете, и временами забочусь о своих интересах, отбросив соображения морали.
Господин Альмасио деланно улыбнулся и снисходительно молвил:
- Не слишком-то хорошо у тебя получается изображать расчетливость, Годэ. В этом твоя беда - ты недостаточно умна для того, чтобы принимать решения, исходя из соображений одной лишь выгоды, но и не столь глупа, чтобы бездумно покоряться чужой воле. Чертовски неудачное сочетание, поскольку и у более умной, и у более глупой женщины шансов на успех гораздо больше. Одно то, что твой выбор пал на Вико, являющегося беспомощной марионеткой в руках своего отца, говорит само за себя.
- Все дело в том, господин Ремо, что у меня не было выбора, - я вздернула подбородок. - Или вы полагаете, что я, обладая большими возможностями, не использовала бы их? Но, увы, на меня польстился именно Вико, а не Раг Брана. Или кто еще мог показаться вам более опасным врагом?.. Беда в том, что чем храбрее и решительнее мужчина в этом городе - тем меньше ему дела до желаний и мыслей женщины. Поневоле начинаешь ценить слабаков.
Взгляд Ремо Альмасио ожег меня, но я знала, что это не тот гнев, которого стоит всерьез опасаться. А вот Орсо каждым движением лица, напротив, заставлял меня содрогаться от страха. Его глаза светились от ненависти, как гнилушки на болоте. Не удивлюсь, если он яснее меня понимал, чего именно я добиваюсь, обдуманно дерзя его отцу.
- Отец, - его голос показался мне чуть свистящим, точно змеиное шипение. - Я надеюсь, вы простите меня, если я покину вашу приятнейшую компанию?.. Внезапно мне показалось, что легкое недомогание...
Но не успел он договорить, как в гостиной появился мажордом, чей вид свидетельствовал о немалой растерянности.
- Господин Альмасио, - начал он. - Встречи с вами просит человек, появившийся у наших ворот. Он выглядит так неприглядно, что я едва не отдал привратнику распоряжение прогнать его. Но...
Ремо Альмасио нетерпеливо качнул головой, выражая недовольство заминкой в рассказе. Я понимала, отчего он раздражен - выслушивать сообщения о каждом бродяге, отирающемся около ворот богатого дома, не хватило бы времени даже в более спокойную пору.
Мажордом едва заметно вздрогнул, на всякий случай еще раз поклонился и продолжил не самым уверенным тоном:
-...Но он сказал, что его зовут Викензо Брана!..
Глава 24
Ремо Альмасио был не из тех людей, которых можно застать врасплох. После того, как он отдал распоряжение мажордому пустить позднего гостя в дом, в лице его читались лишь злой азарт и любопытство человека, чувствующего, что он находится в выигрышной позиции. Господин Ремо никогда не считал Вико Брана равным противником, сейчас же, находясь в стенах своего родового дома, он и подавно был уверен в своих силах, предвкушая жестокую забаву над униженным соперником, решившим просить о встрече.
