которую потребует для себя именинник. Надеюсь, под неё будет приятно жевать.
Сказав это, капитан одарил всех своим жутким прищуром, зловеще улыбнулся, повернулся и отправился в свою «каюту».
Ужин был отличным. Хельмут провозгласил тост за «Золотую рыбку», а экипаж дружно крикнул «ура» и запел вместе с патефоном. Нам всем нравится эта задорная песенка, хоть и английская:
Змей рассказал, что русские подводники тоже слушают в море эту популярную песенку. Ну, и английские, конечно, и янки… Интересно получается. Выходит, что она — всеобщий марш моряков подводного флота всех стран. Ха-ха! Вот весело!
А потом мы наслаждались старыми вальсами Штрауса, но они только ещё больше заставляют думать о доме.
FIVE
Недолго думая, мы спустили тузик. Всё говорило о том, что остров необитаем: во-первых, на восточном берегу, вдоль которого мы шли, не было видно ни одного домика, а во-вторых, в противном случае такую идеальную якорную стоянку непременно оккупировала бы флотилия яхт, здесь была бы отличная марина со всей положенной инфраструктурой. Ничего этого не было, и по всему выходило, что мы с Мэг здесь одни. Ах, да, ещё Данни. Собаку мы посадили в тузик, вставили вёсла, и я погрёб прямиком к пляжу. За корвет мы не беспокоились — что с ним может произойти? Погода отличная, прилив-отлив невысокие, фута три, не больше — это легко вычислить, посмотрев на линию уреза воды и прибрежные скалы. Никуда «Отчаянный» не денется за ту пару часиков, которые мы посвятим осмотру прибрежного леса и… ну, может быть, ещё кое-чему. Неплохо было бы найти ручей, что-бы набрать пресной воды — и ручей тут же обнаружился, он впадал в бухту прямо на север от нас. Да и на вершину какую-нибудь залезть тоже не мешало бы —посмотреть на остров сверху и (желательно) заглянуть за горизонт. Если «купол» позволит… и тут я сразу вспомнил про «купол». Что же это за чертовщина такая, в конце концов, дьявол её раздери? Мэг сказала:
— Представляешь — выходим мы на берег, а там табличка: «Остров... э-э... Семи Черепов, Великобритания»...
—Ага, – говорю я, — и чуть ниже: «Вход — три фунта стерлингов», хе-хе.
Вода за бортом туза выглядела хрустальной — чистая, прозрачная, она прямо звала выкупаться. Мэгги зачерпнула ладонь и отёрла лицо, потом ещё раз — и брызнула на меня. Я бросил вёсла, и мы, выпрыгнув за борт, начали плескаться в трёх саженях от берега. Воды было по пояс; Данни оглушительно лаял с тузика и отчаянно вилял хвостом, а потом взвизгнул и прыгнул к нам, но поплыл мимо нас прямо к пляжу. Хохоча, я ухватил фалинь и потащил тузик вслед за псом. Мэг старательно мне мешала: ставила подножки, хватала за руки, цеплялась, брызгалась и всё такое. Было весело.
Едва Данни выскочил на песок, он побежал по пляжу вправо и принялся возбуждённо носиться по кругу, что-то старательно вынюхивая. Потом спаниель звонко залаял и рванул прямо в лес, как торпедный катер. Густая зелень тут же поглотила его. Мы с Мэг на секунду оторопели, но тут же решили, что пёс просто соскучился по живой природе и вернётся, когда набегается. Озорное настроение снова вернулось к нам. Мэг обняла меня, крепко поцеловала и подножкой повалила на песок. Не скажу, что я особенно сопротивлялся… в общем, о цели высадки на берег мы вспомнили, мягко скажем, не сразу. Мы валялись на горячем песке, потом рассматривали панцирь большой черепахи-логгерхэда — словом, наслаждались сушей, как это делает любой сошедший на берег моряк. И лишь через час спохватились, вспомнив, что открываем неведомый остров.
Оттащив тузик футов на десять от уреза воды, мы двинулись вслед за Данни. Мэг несколько раз громко звала пса, но безрезультатно. Мы пошли вдоль ручья — точнее, небольшой речушки. Заросли оказались не такими уж и густыми; мной снова овладело веселье, поэтому я, дурачась, вспомнил детство, в котором мечтал очутиться на необитаемом острове с пиратами, и громко заорал на весь лес:
