— Ну, наконец-то ты пришел! А мы уже начали волноваться, — произнесла сестра и грустно улыбнулась мне. — Ты совсем измотался за последнее время.
— Извини, заработался сегодня. Вы гулять? — спросил я, кивая на собак, что все вертелись у ног сестры, мечтая скорее отправиться на прогулку.
— Да. Решили немного прогуляться перед сном, Полинке и малышу это полезно. Заодно выгуляем нашу «сладкую парочку», — сказал Коля. — Так ты не ездил сегодня в больницу?
— Нет. Съезжу завтра.
— Тогда отдыхай. Только сначала обязательно покушай. Ужин на плите, еще не остыл, — сказала Полина. Поцеловала меня в щеку, и они ушли.
А я поплелся в дом. Как ни странно, но сегодня после работы я себя чувствую на много более уставшим, чем после двух часов тренировок в спортивном зале. Прохожу в дом и иду прямиком в свою комнату. Нет сил и на что. Не то, что на еду, даже на то, чтобы дойти до душа. По дороге разуваюсь, в комнате снимаю пиджак и бросаю его на стул. Штаны, рубашка, брюки и носки отправляются туда же. Плюхаюсь на свою кровать. И только моя голова касается подушки, отключаюсь.
Сегодня я спала на удивление хорошо, правда, проснулась рано. Виною этому мое волнение. Я очень жду и одновременно боюсь. Сегодня мне снимут повязки. Уже совсем скоро… Я прибываю в волнительном предвкушении.
Ко мне уже заходила Карина, которая покормила меня отменными мюслями с фруктами и напоила соком. Она помогла мне принять душ и привела в порядок мои волосы, которые сейчас были заплетены в колосок. Оказывается, у девушки есть пятилетняя дочь и она очень любит делать ей прически, да и вообще возиться с волосами. Сказала, по секрету, что хочет пойти на курсы по специальности «парикмахер» и я одобрила ее желание. Карина очень аккуратная и бережная во всем, это я уже поняла. А еще, ее нежные руки, расчесывающие мои волосы, когда она делала мне прическу, напомнили мне прикосновения рук моей мамочки. Эти Мне захотелось навестить моих родителей, и я рассказала ей об этом. На что девушка уверила меня, что я уже скоро смогу осуществить свое желание, ведь быстро иду на поправку.
Слышу шаги по коридору и то, как открывается дверь в мою палату.
— Доброе утро, Анастасия! — слышу я голос Ивана Васильевича и улыбаюсь.
— Доброе, Иван Васильевич!
— А я сегодня не один. Со мной рядом сейчас находиться врач-окулист Анна Ивановна, которая проводила операцию по восстановлению твоего зрения.
— Здравствуйте, Анастасия! — говорит женщина.
— Здравствуйте! — отвечаю я.
— Мы пришли для того, чтобы снять вам повязку и провести осмотр, — слышу их приближающиеся шаги.
— Как вы себя чувствуете? — интересуется мужчина.
— Хорошо. Немного побаливает бок и рука, иногда голова.
— При резких движениях? — уточняет он.
— Да.
— Давайте снимем вам повязку, — говорит женщина-доктор. И я чувствую ее руки у себя на лице.
Большую повязку, что охватывала глаза и затылок, мне сняли еще вчера утром и теперь это кружки стерильной марли и ваты, что крепятся к лицу с помощью пластыря. Как они выглядят мне описывала Карина, когда меняла повязки.
Доктор аккуратно снимает их с моих глаз.
— Откройте, пожалуйста глаза, — говорит Анна Ивановна. — Только не спеша.
Делаю глубокий вдох и немного приоткрываю глаза. Свет, что льется из окна кажется неестественно ярким, поэтому я тут же их закрываю. В течении некоторого времени моргаю, пытаясь привыкнуть к свету. Становиться легче, но глаза еще чувствительны. Оглядываюсь по сторонам и не четко вижу двоих человек. Седого мужчину, который стоит рядом и темноволосую женщину, что сидит на стуле у моей кровати, видимо, Ивана Васильевича и Анну Ивановну.
— Хорошо. Опишите что и как вы видите сейчас, пожалуйста, — просит женщина.
— Вижу вас, Ивана Васильевича и, в общем-то, всю комнату, но мутно. И, если сравнивать с тем как я видела до этого, немного четче, — говорю и улыбаюсь.
— Это замечательно, — говорит Иван Васильевич.
— Да. Но на полное восстановление может уйти до нескольких месяцев. И нам необходимо еще провести некоторые тесты, — сказала доктор.
— Что за тесты? — поинтересовалась я.
— Авторефрактокератометр. Слышала такое название? — спросила Анна Ивановна.
— Нет. Боюсь такое слово не каждому дано и выговорить, — улыбаясь, ответила я. На что услышала смех обоих докторов.
