— Отвернись.
— Ч-что ты заду… — Ким заверещал дурным голосом, увидев, как мужчина замахивается на него огромным ключом.
Чону было жалко запуганного в крайняк Джеджуна, но по-другому просто не получалось. Он не знал, когда бомба, висящая на нем или его собственный заряд в шлеме сработает. А потому торопился. И с отчаянным воплем принялся лупить ключом по цепи наручника в надежде освободить парня. Но как бы он не старался, ничего не получалось. Дже с каждым ударом все меньше вздрагивал, а минут через пять уже внимания не обращал, равнодушно пялясь в окно напротив.
— Это бесполезно.
— Что? — выдохнул Юнхо, тыльной стороной ладони вытирая пот.
— Все это. Тебе нужно уходить, пока придурок нас не взорвал.
— Он уже сдох. Мы, может, и не взорвемся вообще.
— Тогда почему ты ссышь шлем снять?
— И ничего я не боюсь.
— Тогда снимай!
Юнхо замер. Его грудь ходила ходуном, он жутко устал, руки грозили отвалиться. Вздохнув, он присел рядом с Джеджуном. Тот обнял его, уткнулся лицом в плечо.
— Что он там бормотал, когда душил тебя?
— Да обиделся мужик, что гонки продул.
— Идиот.
— Не то слово.
Неподалеку от железной дороги был парк, куда любили ходить выгуливать собак или детей местные жители. Чистый воздух, природа, а главное — отсутствие интернета. Вот и в этот погожий денек, даже не предполагая, какой кипишь сейчас творится практически у них под боком, отец многочисленного семейства прогуливался со своими малышами. Дети, в возрасте от пяти и до пятнадцати, гоняли сачками бабочек и лягушек. Все, кроме одной крохи, которая запросилась домой на горшок. Папа, не растерявшись, погнал всех домой, ибо бумаженции и салфеток с собой не было. Переходя железную дорогу, неугомонные сорванцы нашли труп. Малышка обосралась. Папа почти тоже. Выхватив телефон, он принялся звонить в службу спасения. А дети, любопытствуя, исползали все вокруг. И отыскали маленький симпатичный гаджет. Был чем-то похож на пульт управления радио-вертолетиком, только с одной кнопкой.
— Нажми.
— Сыкатно.
— Да ничего не будет, жми!
Раздался звонок. Пришлось расцепить объятия, чтобы ответить.
— Аллё?
— За освобождение людей большое тебе корейское мерси, — голос Ючона звучал очень бодро. — Сами как?
— Где твои саперы?!
— Вы на мост скоро въезжаете, какие вам саперы? — возмутился Пак, словно бы байкер ему ерунду какую-то предложил.
— Дже наручниками пристегнут к сидению, — Юнхо безнадежно осмотрел толстое железо. — Сидит, как собака на цепи!
— А открыть не пробовали?
— Ты думаешь, я дебил?! — рявкнул Юнхо, позабыв про манеры.
Джеджун рот открыл вдруг.
— Ключ!
— Нет его у меня, зая.
— Болван, вон ключ!
Юнхо бросил телефон и кинулся выковыривать ключ, который лишь чудом не улетел в щель решетки. С глупым смехом он открыл наручник. Дже, едва оказался на свободе, торопливо стянул с себя куртку.
— Сними этот шахидский пояс!
— Так, погоди, не вертись.
Чон уже хотел, было, обследовать тонкий жилет, на который была прикреплена бомба, как вдруг ожил таймер. Это детки, наконец, набрались смелости, и нажали на кнопку.
