– Заплатишь, тебе еще и баб приведут, или мальчиков. Кого закажешь, у нас тут сплошная толерантность, за твои деньги. А так, забегаловок у нас целых две. Обе издали видать, ты их не пропустишь. Но лучше пожри за углом, консервы у тебя в рюкзаке есть.
– Да понял я про цены, но горячего хочется.
– За споран будет тебе и борщ, и суп, и жаркое. Еда – самое дешевое, что здесь продается.
– Ладно, выход покажи.
– За дверь и налево. И веди себя потише, не то быстро попадешь еще на пяток споранов, если не на респ.
– А что так?
– А то, что стаб дерьмовый.
– Ты уже говорил.
– Всякие люди попадаются. Есть такие уроды, от которых на километр держаться надо. Вот ты и держись. Меньше языком маши, больше ушами шевели.
– Понял.
– Ничего ты не понял. Не делай из себя тряпку, но и не нарывайся. Ты здесь никто, ты вообще не местный, нет за тобой никого, а это, для некоторых, все равно, что приглашение. А пригласить могут туда, где тебе не понравится. Все, бывай, парень, будут деньги – сразу заходи, гостям всегда рады.
Выйдя на высокое крыльцо, Читер зажмурился от ударившего в глаза света. Солнце успело высокого забраться, знахарь не обманул, утро и правда позднее, дело уже к полудню приближается. Когда глаза чуть адаптировались, огляделся по сторонам. Место, по рассказам Марта, представлявшееся заброшенным, на деле таковым не выглядело, а выглядело, как улочка, по обе стороны застроенная домишками, которые здесь ставили без намека на генеральный план поселения и хоть какие-нибудь внятные проекты. Похоже, в дело шел любой материал, который удавалось прибрать к рукам. В конструкции одной пародии на одноэтажный коттедж могли уживаться бревна, кирпичи, бетонные блоки, рельсы и стальные листы. Некоторые окна сверкали широченными стеклопакетами, соседствуя с зарешеченными бойницами, оборудованными в хорошо защищенных углах. Крыши приспособлены для обороны и местами связаны мостками. Сама улица открыта для проезда, но по обочинам и в переулках можно заметить припасенные рогатки с колючей проволокой, которыми, при нужде, можно замедлить продвижение ворвавшегося неприятеля.
Почему ворвавшегося? Да потому что Читер, наконец, сумел выудить из памяти воспоминание о том, как заходил в поселок. По невидимой отсюда окраине протягивалась стена, собранная из такого же разнообразия материалов. В нее, местами, встроены укрепленные огневые точки и вышки, а перед ней тянутся ряды инженерных заграждений. Пробраться там незаметно не получится, если не раскатывать артиллерией и авиацией, выход остается один – штурмовать с потерями. А потом, уже по другую сторону, придется давить сопротивление защитников, укрывшихся среди домов и успевших устроить новые линии обороны из припасенных рогаток и прочего.
А вон, в переулке, просматривается рыло бронетранспортера, и вряд ли этим исчерпывается список заготовленных сюрпризов. Что Март, что знахарь не слишком высокого мнения об этом месте, и это странно, ведь охраняется оно неплохо.
Хотя, все относительно. Может, по меркам этого мира, как раз плохо. Читеру ведь не с чем сравнивать, для него, куда ни глянь – сплошные новости.
Приятное? Что может быть приятнее, чем сытный и вкусный завтрак. Если говорить прямо – много чего, но нельзя не признать, что прием пищи – один из самых простых способов пополнить шкалу удовольствия.
А то и самый простой.
Обернувшись по сторонам, Читер усмотрел самые разные вывески и выносные рекламные щиты. Заинтересовался лишь в двух случаях, и оба они касались приема пищи: "Просто ресторан" и "Кабак Чертяки". Последнее название не слишком понравилось, да и первое попахивало разводом на деньги. Но, чуть поколебавшись, выбрал именно его.
В кабаке, скорее всего, основной упор на выпивку, а Читеру хочется есть. Даже не так, ему хочется жрать. Жрать много, без разбора, поспешно запихивать в себя углеводороды, почти не жуя. Аппетит звероподобный, явно нездоровый. Возможно, сказываются последствия ранения, – восстанавливающийся ударными темпами организм иммунного срочно требует ударную дозу питательных веществ.
Зайдя в "Просто ресторан", Читер понял, что не все в этой жизни поддается предварительному осмыслению. Судя по названию (да и фасаду), в заведении должен в той или иной мере присутствовать шик, но благоухающая лужа блевотины, разлившаяся сразу за двустворчатыми дверьми, никаким
