– Из дома ничего не пропало? – спрашиваю я.
– Вроде бы нет… Хотя я так и не смогла найти ее мобильный телефон. Но она была очень рассеянной в последние дни, могла сама где-нибудь оставить, – говорит Айлин. Она прижимает свою ладонь к моей, и наши пальцы сплетаются. Чувствую, как под кожей бежит ее кровь, как бьется на запястье вена.
– Какой Елена была перед смертью? Отличалось ее поведение от обычного? – глядя в глаза девушки, спрашиваю я.
– Ну… Она была странной. То кричала на меня, то бросалась обнимать. Я не знала, чего от нее ждать в следующую минуту. Привыкла к тому, что она всегда была жесткой и категоричной со мной. А тут даже на пластическую операцию согласилась. В тот день, когда она погибла, мы должны были пойти на консультацию к врачу.
– Из-за шрамов на груди? – вырывается у меня, и я тут же жалею о своих словах. Айлин опускает плечи и съеживается.
– Нет, из-за носа, – упавшим голосом отвечает она. – Он сломан и мне сложно дышать. Бабушка долго не соглашалась, считая это блажью, а потом внезапно сказала: пойдем.
У меня возникает подозрение, что, не дождавшись моего ответа, Елена подыскала в убийцы своей внучке кого-то из местных отчаянных. Уж больно ее поступки похожи на чувство вины.
– Я знаю в Лондоне одного хорошего врача, он тебя прооперирует, – говорю я.
Айлин улыбается краешками губ.
– Знаешь, что меня напрягает? – говорит она, придвигаясь ко мне. – Когда я убегала к соседке, я точно помню, что закрыла дверь. А полиция утверждает, что она была распахнута настежь. А это значит, что, когда я была там, убийца прятался в нашей квартире… Ты ведь найдешь эту тварь до того, как умрешь?
Айлин с надеждой смотрит на меня. И я не хочу ее разочаровывать.
– Конечно, – уверенно обещаю я. – Тебе не о чем беспокоиться.
Она порывисто обнимает меня за шею и тут же, поднявшись на ноги, уходит.
Под утро у меня открывается сильное кровотечение. Течет из глаз, ушей, носа. Усилия Дэшэна как-то остановить это безобразие ни к чему не приводят. Попытка восполнить потерю крови, принесённой Дэшэном из больницы, чужой приводит к рвоте – организм отказывается принимать привычное питание.
Впервые мне становится страшно от четкого осознания того, что конец действительно близок. Я уже не тот, что был прежде. Болен и слаб. И это невозможно исправить. А еще я каждую минут жду, что придут из жандармерии и меня арестуют за покушение на Тео. И страх оказаться снова в тюрьме намного сильнее, чем страх смерти.
Принимаю решение, что если за мной придут, и я еще буду в состоянии ходить, то убью себя. Мне больше нечего терять. Когда измотанный и почти без сил, я выбираюсь из ванной и оказываюсь в гостевой комнате на втором этаже, мой взгляд падает на книгу Чори.
Да, я имел глупость притащить ее сюда в надежде встретиться с профессором Рогожкиным. Но из-за последних событий совсем забыл об этом. Может быть, это знак, что у меня все-таки есть шанс? Ведь не зря же за этими книгами идет настоящая охота.
Дэшэн помогает мне одеться. Очень переживает, что я плохо стою на ногах, и меня все время шатает. Заверяю его, что со мной полный порядок. Не пугать же его тем, что мне самому жутко ото всего этого до отчаянья? Все равно ведь это ничего не изменит.
Прижимая к груди книгу, спускаюсь вниз. В прихожей возле зеркала крутится Айлин. На ней смешная шапка с кошачьими ушками. Выглядит она в ней забавно и в то же время трогательно.
– Тебе нравится? – спрашивает она, заметив, что я смотрю на нее.
– Ничего так, – откликаюсь я. – Если ты в школу, то мы можем пойти вместе.
– Нет! – Айлин бледнеет и делает шаг назад, словно увидела гадюку. – Пожалуйста, сделай милость, не делай этого!
– Назови мне три причины, почему, я не должен туда ходить, – прошу я, глядя на нее.
Айлин в смятенье. Стаскивает с себя шапку, мнет в руках, не зная, что мне ответить.
– Ты можешь узнать кое-что обо мне, – с мукой произносит девушка. – А я бы этого не хотела.
– Неужели ты ешь людей? – усмехаюсь я, натягивая на себя пальто.
Девушка отрицательно качает головой и прижавшись спиной к стене, сползает на пол. – Тогда я точно должен это узнать.
До школы, как мне кажется, я иду целую вечность. От потери крови знобит, голова неприятно ноет и кружится. От шума, царящего в коридоре на первом этаже, я и вовсе едва не теряю сознание. Сам не знаю, как удерживаюсь на ногах. Проходя мимо одного из классов, вижу за столом Аду. Она сосредоточена и, похоже, чем-то очень недовольна. Заметив мой взгляд, резко поднимается и выходит ко мне.
– Где Айлин? – жестко спрашивает она, сжимая пальцами шариковую ручку. – Что за самовольные отлучки? Урок через минуту!
– Разрешил ей не ходить сегодня, – говорю я, глядя как злость портит красивые черты лица учительницы.
– Что, у нее опять какая-то несуществующая болезнь разыгралась? – криво усмехается Ада.
