комфортно — тот холод, что донимал меня всякий раз, когда я спускался на нижний уровень, под слоем мягкого «зеркала» почти не ощущался. Полагаю, и к осколкам с его помощью я смог бы прикоснуться без проблем.
Когда блестящая жижа добралась до уровня пояса, я бросил на «зеркального» вопросительный взгляд. Тот ответил успокаивающим жестом — мол, стой спокойно, так надо. И я стоял. Ровно до того момента, пока живая ртуть не подобралась под самое горло и не сделала осторожную попытку забраться под шлем.
— Эй! — предостерегающе рыкнул я, ощутив, что эта гадость вот-вот польется мне в рот. — Давай без крайностей!
«Зеркальный» как-то по-особенному наморщил лоб, но послушно отступил, и жижа тоже остановилась, не добравшись до моего подбородка всего на волосок. Я осторожно повертел головой, руками, подвигался, по очереди оторвал от пола сперва одну, а затем и вторую ногу, проверяя, насколько защита снижает подвижность. Но счел результат вполне приемлемым и уже спокойнее взглянул на стоящее рядом создание.
— Что дальше?
Алтарь молча указал на постамент. А когда я к нему приблизился, пару раз неосторожно наступив на обломки статуи, «зеркальный» снова растекся по полу, с тихим журчанием скользнул к груде камня, сразу несколькими блестящими ручейками протек внутрь и через некоторое время один из них вынес оттуда, как на ладони, небольшой, словно омытый водой осколок.
Я облегченно вздохнул.
Да, это сильно упрощало задачу. Если алтарь будет передавать камни по очереди и в нужном порядке, то я точно не приделаю Фолу дополнительный орган не в том месте и не наваяю ему лицо вместо ягодиц. Проблема заключалась в другом — проклятый осколок оказался неимоверно тяжелым. Всего-то размером в половину ладони, а вeсу в нем было как в целой статуе! Я чуть не выронил его, когда по неосторожности поймал одной рукой. Хорошо еще, постамент стоял совсем рядом, и я второй рукой успел подтолкнуть туда падающий обломок. На каменное основание мелкий камушек грохнулся с таким звоном, будто я уронил туда целую наковальню. С постамента взвилось целое облако невесть откуда взявшейся пыли. По каверне прошел низкий вибрирующий гул. А у меня от напряжения выступил пот на лице да в спине появилась подозрительная слабость.
Самое же интересное заключалось в том, что, когда пыль рассеялась, осколок лежал вовсе не там, куда я его уронил. И не в том положении. Но лишь когда ручеек передал второй кусок, и мне удалось его с меньшим шумом и грохотом уложить на постамент, стало ясно, что Фол еще больше упростил нам задачу. Потому что, как только обломок статуи коснулся постамента, неведомая сила оттащила его в сторону и установила так, как считала нужным.
Осторожно потрогав вставший на ребро камень и убедившись, что его оттуда теперь никакая сила не оторвет, я успокоился совсем. Но вскоре в моей голове созрел закономерный вопрос. И, прежде чем забрать у вынырнувшего из камней ручейка очередной обломок, я негромко спросил:
— Слушай, а я-то вам зачем понадобился? Смотри как здорово: ты носишь, ?ол ставит… на кой вам сдался дополнительный участник?
Из-под камней раздалось пренебрежительное фырканье, после чего оттуда взвилась небольшая зеркальная колонна и без предупреждения плеснула на постамент. Я непроизвольно замер, ожидая, что сейчас будет много шума, брызг и даже, возможно, пара. Но нет. Не долетев дo постамента всего на пол-ладони, серебристый лизун словно на стену наткнулся и бессильно сполз на пол, убравшись обратно под камни.
— Та-а-к… то есть, тебя туда даже с обломками не пускают?
— Буль, — расстроенно отозвался снизу алтарь и выразительно ткнул в мои руки осколок.
Я вздохнул.
— Вот зачем было создавать такие сложности? Ладно, давай сюда. Будем выкладывать первый ряд…
К тому моменту, как обломки полностью закрыли основание статуи, я весь взмок, порядком устал, да ещё и здорово истощился в магическом плане. Не знаю, для чего богам понадобились такие трудности при воссоздании своих вместилищ, но теперь мне стало понятно, почему за целое тысячелетие никто так и не сделал эту работу. Дураков просто не нашлось. Да и в храм, похоже, никто до меня не врывался верхом на вампире. Если бы не тварь и не выпитый ею алтарь, вряд ли я вообще смог бы сюда забраться. Ну а раз уж забрался — вперед, Артур Рэйш, выполняй условия сделки. И надрывай свой пупок, раз уж больше никому это важное дело не доверили.
— Все, перерыв, — выдохнул я, когда в глазах заплясали разноцветные звездочки, а спина разнылась так, словно я целый день отпахал в каменоломнях. — Если сейчас не поем — сдохну.
Зависший возле меня отломок на серебристой подставке недоверчиво дрогнул, а затем неохотно опустился обратно на пол. Еще через миг из-под камней показалось несколько ручейков, которые прямо на глазах вытянулись вверх, слились и снова превратились в человека.
Устало сев прямо на пол, я прислонился спиной к углу ниши, где стояла статуя Фола, и прикрыл глаза. Работа вроде несложная, но такими темпами я ее и за пару лет не осилю. Слишком уж камни были тяжелыми. Да и каждое прикосновение к ним, хоть и не вымораживало до смерти, забирало столько сил, что подолгу здесь возиться у меня при всем желании не получится.
Переведя дух и остро пожалев, что в ?авернах нельзя создавать темные тропы, я с кряхтением поднялся и, обойдя молчаливо изучающего меня «зер?ального», поплелся к лестнице.
— Завтра приду, — прохрипел, едва перед моим носом нарисовался очередной жид?ий лизун, изогнувшийся вопросительным знаком. А когда алтарь с журчанием опал, открывая дорогу, я оперся рукой о стeну и со смеш?ом добавил: — ?сли не сдохну, ?онечно.
