Крайне вероятен летальный исход! Немедленно выходите из боя!
+10 к ловкости на 10 секунд.
Хаген охватила бессильная злоба. Хватит тянуть и надеяться, что случай поможет изменить ход боя. Это тюрьма, из этого боя нет выхода, кроме того, который разрешит закон. А закон здесь – Блинки Палермо.
Хаген приберегал использование тактической паузы. Хорошо, что не послушался Деметриуса и вкладывал в это умение очки. Он рассчитывал хоть немного снизить количество очков жизни у противников, чтобы наверняка вырубить хотя бы одного из них во время паузы. Но если использовать её во время бафа, который давал прирост к ловкости, то…
Нет времени высчитывать вероятности! Точнее, вот оно – время – остановилось!
Тактическая пауза второго уровня
+29 к восприятию (2,5 секунды).
+29 к интеллекту (2,5 секунды).
+29 к ловкости (2,5 секунды).
+1300 % метаболизма (2,5 секунды).
Господи, как хорошо и тихо… От Блинки Палермо, оказывается, было столько шума, будто за боем следил целый стадион…
Тёмное пространство мебельного цеха озаряется мистическим светом, видны даже окурки на полу и блестящие головки шурупов в табуретах… Фигуры надзирателей за оградой ринга стоят тёмными силуэтами. Хаген видит кусок ночного неба за окном, и его поражает количество звёзд. Все они яркие, а небо не тёмное, а светло-синее, как на рассвете. Он различает звёзды своим простым зрением так, будто смотрит на них в телескоп!
Вдох…
Оборачивается на противников. Форд замер в нелепой позе, натягивая на ногу ботинок. Фино, широко расставив ноги, бьёт Хагена прямо в лоб… кулак замер у лица, почти касаясь Хагена. Отлично. Так как он уже нанёс Форду ощутимый урон, то Фино становится самым опасным противником. Самым опасным? О нет…
Выдох…
Хаген оборачивается и смотрит на замершего Блинки Палермо. Вот, кто самый опасный здесь! Вот, кого надо вырубить первым! Хаген молниеносно оказывается возле Блинки, заносит кулак, чтобы снести неподвижное лицо ненавистного директора…
Смотрит в его выцветший старческий глаз. Улавливает то, что у Блинки от ужаса расширяется единственный зрачок… Кажется, он догадывается, что происходит нечто невероятное… Хаген сдерживается: если он ударит, то останется тут лет на двадцать, а то и на всю жизнь. Ведь он готов убить его. Вместо этого награждает директора тюрьмы щелчком по носу…
Вдох…
Майк возвращается на ринг.
Выдох…
Хаген видел достаточно. Он отбил кулак Фино и провёл сначала один простой удар в лицо.
Вы нанесли урон: 35200 (удар рукой).
И левой добавочный в висок – Фино рухнул на бетонный пол. Даже не оборачиваясь в сторону Форда, который уже нацепил ботинок и спешил на помощь, Хаген совершил сильный удар ногой, совсем как в те дни, когда учился этому приёму у Веймина. Только на этот раз держался не за стул, а за стол из ограждения деревянного ринга.
Вы нанесли урон: 19200 (удар ногой).
Попал точно в переносицу. Форд упал на колени, проехался по полу, как рок-звезда по сцене, и ткнулся лицом в столы. Наступила тишина.
Точнее, Хаген понял, что в цехе давно была тишина. Только какой-то надзиратель тихо выругался, упомянул дьявола и тут же кратко помолился, завершив всё это возгласом:
– Святая Дева Мария Гваделупская! Что это было?
Самое страшное случилось не с поверженными гангстерами, а с Блинки Палермо. Он словно не вышел из тактической паузы. Так же сидел, замерев на кресле, и глядел в одну точку.
