— Прекрасно.
Я вернулся, взял стул и подсел к компании.
— Сами свалите или помочь?
— Ой, боюсь-боюсь! — Коротко стриженный школяр скорчил страшную гримасу. В принципе, мог не стараться — и так похож на обезьяну. — Дед вписался за подружку. Не староват, а?
Приятели визгливо заржали.
— Че ты мне в игре сделаешь? Ничего. Так что пошел на хрен, старый козел.
Я улыбнулся и спокойно ответил:
— Ты прав, Кузьменко Роман Николаевич, Зеленоград, улица Пушкина, дом двадцать восемь, квартира четырнадцать.
Парень резко поменялся в лице. Вытаращил глазки, побледнел и пулей вылетел из бара. Дружки немедля помчались следом.
— Сама бы справилась, — фыркнула Зебра, скрестив руки на груди.
— Охотно верю. Эй, Герман, давай к нам, тут место освободилось. А тебе, Никита, советую повесить вывеску 18+.
— А жить на что буду? — лениво отозвался бармен.
Аня встала и направилась к выходу.
— Далеко собралась?
Девушка обернулась и надменно бросила:
— Какая разница? Тебя же заботит только настоящая жизнь.
— Меня много чего заботит. В том числе и ты.
— Правда что ли? — Аня всплеснула руками. — Поэтому при каждом удобном случае мешаешь с грязью? Ты такой великий, а я — несчастный задрот, с утра до ночи сидящая за компом!
— Моя ошибка.
— Твоя ошибка?! — Она взвилась пуще прежнего. — Это так извиняешься?
Я стиснул зубы. Ненавижу истерики. Еще немного — и пошлю егозу к чертовой матери и добавлю во все черные списки, какие только есть. Но стоит подумать об этом, представить — и становится как-то неспокойно на душе. Знаете то чувство, когда боишься лишиться чего-то важного? Например, воспоминаний о чудесно проведенном дне или необычной встрече. Прокручиваешь их в голове и думаешь: а вот если бы пошел другим путем или сказал не то слово — и все сложилось бы совершенно иначе. И накатывает легкая печаль, и сразу же отбрасываешь эти мысли, словно упавшего на макушку паука…
Что-то я загрузился. Раньше такого не бывало. Чертова игра доведет рано или поздно, прямо чувствую.
— Прости… — процедил сквозь зубы. — Неправ.
Аня вздохнула и покачала головой.
— Выйдем?
Зебра привалилась спиной к стене и закрыла глаза. Легкий ветерок трепал шапку, отчего казалось, будто лисица шевелит ушками.
— Ты ведь не заключенный. Но кто?
— Ответ прямо перед тобой.
Аня окинула меня взглядом с ног до головы и кивнула.
— Ясно. Надеюсь, не по мою душу?
Улыбнулся.
— Нет. Все гораздо… глобальнее.
— Даже знать не хочу, о чем речь. Но что тебе надо от меня?
— Помощь в прокачке. И молчание.
— Рот на замок. — Зебра провела пальцами по губам. — А подумать можно? Пойми, в моей жизни самое важное — спокойствие. Все эти шпионские штучки… ну ты понял.
— Подумай, конечно. Как со мной связаться знаешь.
Я вернулся за столик. Герман уже открыл бутылку и разлил пиво. Хотел сказать тост, но увидел мою угрюмую рожу и опустил стакан.
— Расстались? — тихо спросил охотник.
— Взяли передышку, чтобы все обдумать.
— О, брат. Понимаю. Но знаешь, главное…
Дверь с грохотом открылась. С крыльца завопили:
