утверждённую Версальским договором армию, и отказался соблюдать ограничения. Открыто комплектовал новые вооружённые силы на основе объявленной всеобщей воинской повинности.
Поразительно, но США, Великобритания, Франция, Италия, Япония, Бельгия, подписавшие в июле 1919 года в Версале мирный договор, никак не отреагировали на то, что Гитлер приступил к активным действиям.
В начале 1936-го вместе с союзной Италией сверг республиканский строй в Испании и утвердил власть генерала Франко.
В конце того же тридцать шестого Германия вступила в военно-политический союз с Японией, создав ось Берлин — Рим — Токио. Не замедлила вступить в союз с Германией и Венгрия.
Началом открытой агрессии явился захват Греции. В марте 1938-го немецкие войска вторглись в Австрию, а затем продиктовали свою волю Чехословакии. 1 сентября 1939-го Гитлер спровоцировал войну с Польшей.
Встревоженные наглыми, разбойничьими действиями Гитлера Англия и Франция 3 сентября 1939 года объявили войну Германии. Но действия этих великих держав против агрессора были настолько инертными, что Гитлер, побряцав под их носом оружием, оккупировал Данию, Норвегию, Люксембург, Бельгию, Голландию, а затем после непродолжительных схваток захватил Францию.
В марте сорок первого к Германии присоединяется и Югославия.
Теперь, дорогой герой романа господин Лукашов, давайте вернёмся в родную страну.
С окончанием Первой мировой войны, согласно Рижскому мирному договору, была определена новая польско-советская граница и часть украинских и белорусских земель отошла к Польше.
Но вот что удивительно: политики сталинских времён этот договор считали несправедливым.
Отношения с Польшей обострились с утверждением в Союзе безраздельной власти Сталина. Политики и историки утверждали, что в Польше пан Пилсудский ещё в 1922 году установил фашистскую диктатуру, названную почему-то «санацией», а после его смерти — в 1935-м — Рыдз-Смигл заключил антисоветский пакт с Гитлером. Заметьте — в 1935-м!
Вот и выходит, что ещё до утверждения в Германии фашистской диктатуры в Польше уже воцарился фашизм.
Тогда непонятно, зачем Гитлеру надо было провоцировать войну со своим давним союзником, тем более что уже действовал антисоветский пакт и возникла возможность использовать в войне с Советским Союзом профашистски настроенных поляков.
Но как бы там ни было, на Польшу Гитлер пошёл «огнём и мечом», как говорят сами поляки. Устоять перед его всё сокрушающей силой, прошедшей парадным маршем по Европе, вооружённые силы Польши не могли.
Замешательство возникло и в нашей правящей верхушке. Сталин не мог допустить, чтобы фашисты оказались рядом с Минском, откуда прямой путь на Москву. А главное, генсек считал, что представилась «редчайшая возможность вернуть России Западную Белоруссию и Западную Украину».
Но прошедший горнило Гражданской войны, верховодящий Советской страной не оголил оружия, проявил выдержку, не вступая в конфликт с захватчиком, перешёл границу лишь после того, как участь Польши была уже решена.
В середине сентября войска Украинского и Белорусского фронтов, не встретив сопротивления со стороны гитлеровцев, продвинулись на Запад. И что же? Дабы избежать столкновения, дипломаты — наши и германские — определили разграничительную линию, пролегавшую примерно там, где проходила линия Керзона, условно установленная в 1919 году.
Керзон — английский министр иностранных дел — провёл эту линию через Гродно — Яловку — Немиров — Брест-Литовск — Драгунск — Устимуг и до самых Карпат. Значит, был тайный сговор между генсеком компартии Сталиным и лидером партии фашистов Гитлером, согласно которому Советскому Союзу была выделена доля восточных территорий?!
И после этого вы, Николай Алексеевич, лицемерно утверждаете, что той осенью тридцать девятого Сталин «политически уже выиграл только что начавшуюся мировую войну», только не уточнив, какой постыдной ценой.
За несколько суток до перехода нашими войсками границы вы, Николай Алексеевич, по поручению Сталина выехали в район Минска с удостоверением представителя Генерального штаба Красной армии и с первыми же частями на броневике въехали в Брестскую крепость.
В ней оказались представители вермахта, которые должны были передать крепость советскому командованию.
Вы присутствовали при встрече комбрига Кривошеи-на с командиром танкового корпуса Гейнцем Гудерианом, который до уничтожения Сталиным видных полководцев и военных специалистов нашей армии практиковался у нас и после этого стал ведущим теоретиком и создателем германских бронетанковых сил.
Гудериан оценил и перенял у Тухачевского доктрину создания и массированного использования бронетанковых войск, которые только что блестяще испытал на практике, пробив оборонительные укрепления Польши и пройдя от её западной до восточной границы.
А в это время сменивший маршала Тухачевского генерал-выдвиженец Кулик из 1-й Конной армии продолжал уверять Сталина и своих бывших
