Сюда возвращались добрые сыны, украшены слезою,
иные шли в цепях
с повислыми волосами.
Слышал я так же, как будто вели меня,
и пинал я по дороге конский навоз
и беду.
На небе серпик пожинал звезды,
а ветер гнал тучи
через пустынные места.
Так я шел, как будто вели меня,
и свесил я голову, как вороново крыло.
Тихо плыла тьма,
блестел графит лошадиных волос,
неспокойно спали парни-зноровчане[1].
Среди хороших вещей, любимых мною, огоньи черное серебро звездза опояском ночи.Черное серебро да старые слова,которыми посвящали в рыцарство:выдержишь три удара и не более.Среди хороших вещей люблю день,когда весна кладет узду на доброго коня,синюю уздуи розовые седла.Каждый год возвращаться —хороший замысел весны.Из всех добрых вещей люблю нашу любовь,ту старую, которая не умирает,и говорю тебе снова и снова:это существует вчера,будет сегодняи было завтра.Выдержать только три удара и более ничего.Мы одни,будто бы нас кто-то обидел.Тщетно ищу в карманах,что мог бы тебе дать.Но это не горе,на мой взгляд,и в рощах Моравиииначе умирает любовь.По лесам летел ноябрь,как олень без головы.Тело мохнатоеизваляно в листьях.Падало,падало в лесу грабовом,непрерывно кружило,и олень без головыпо лесу бежална тонких ногахгалопом.Бежал и бежал,в полях мчался,в паху кровьотъятой головы.Второе стихотворение о Луне и человеке
Не бойсяи отринь эту малую печаль,мы же не дети.И все ж таки моя нежностьхотела бы уснуть под черной бузиной.чтобы поймал меняодин день из моего детства.Не бойсяи отринь эту малую печаль,потому как мы давно уже муж и жена.Мы ночь и день, и луна нашей ночипадает, как срезанная роза.Не бойся, когда буду под твоим боком засыпать,проваливаться назад под черной бузиной,чтобы меня удержалодин день моего детства,чтоб я вернулсяи в руке держал розу,только бы ты встретила меня вновь мечтательного.Не бойся, это простоприказ человека, жест Бетховена,с которым солдаты прикладывают скрипки к щеке,и с неба падает срезанная роза.И падает с неба чистый, ясный дождьна человеческие сердца, немного закопченные,и ты огорчаешься,что мы не дети,что я муж и что ты жена.Вчера летел по ветру первый белый волос.Он позвонил,когда медленно упал на землю —и словажесткие, непокорные словазастряли в горле как рыбья кость.Лето мое,ты уже тоже седеешь?Такпридет завтра и осень.Вновь все деревья облетят,вновь будем спрашивать,куда или к кому пойти.И тишина, убогая как полевая мышь,нам пискнет за спиной.Лето мое,и ты уже тоже седеешь?Юзеф Баран (род. 1947), польский поэт
темнота бросила на береглучи светадалекой планетызасушенные незабудкипотухшего дняпоставленныев вазу с водойначинают оживатьи вот пахнет твоим днемво всей комнатеи ты возникаешьиз раскрывшихся лепестковчаши пространствая поднимаю к губам теплую облатку теланочью незрячейв космическое путешествиеотправитьсяна ощупьбез билетабез