неизвестно, как бы дело сложилось и пошло. Но Киев убоялся и уклонился от столкновения.
И несколько лукавят те, кто утверждает, что крымско-севастопольский план долго вынашивался, готовился с 2004-го («оранжевая революция»), 2000-го и чуть ли не 1994 годов. Нет, всяких написанных на бумажках планов, щедро кормивших кремлевские машины по уничтожению документов, всегда было полно. Но вот серьезный практический план созрел в путинской голове только в начале двадцатых чисел февраля 2014-го. Став неожиданностью даже для многих генералов-адмиралов и Черноморского флота. Они всю жизнь ждали судьбоносного патриотического решения, но вот чтоб прямо так сразу…
Страх у них прошел, когда стало понятно, что Украина не станет воевать. Помогли и западные партнеры, «спонсоры государственного переворота». Их общее послание Украине было примерно такое: не дергайтесь и не рыпайтесь, не провоцируйте кровопролитие, Путин на аннексию Крыма все равно не решится. Мы его знаем, он не такой.
Да, крыса — она не такая, пока ее не загнали в угол.
Будучи консерватором и индуктивистом, Путин обычно действует медленно и осторожно. Потому радикальных экономических реформ, на которые уповают системные либералы во главе с Алексеем Кудриным и К°, от него ожидать не приходится.
Вернее, приходится, вполне приходится. Но только в одном случае. Если лидер окажется в какую-то минуту убежден, что единственная альтернатива реформам — полный коллапс и крах. Причем не экономики, которая сто лет никому не нужна, а государства Российского вообще.
Потому мой экспертный совет системным либералам: загоните Путина в угол и заставьте его тем самым делать реформы. Если сможете.
Хотя, разумеется, можно инкриминировать ВладимиРУ Путину и совсем иные мотивы по части Крыма и Севастополя.
ВВП — истинно русский человек. Один из немногих на русском троне за долгие столетия.
А у русского человека есть бессознательная страсть — тяга к теплому морю. Которого мы в наших промерзлых евроазиатских просторах по большей части лишены.
Отсюда и любовь к Сочи. И тяготение к Крыму. И постоянно возрождающаяся нелюбовь к Турции, несправедливо захваченной Константинополем и узкими проливами отделяющей нас от всей атлантической толщи теплых морей.
Не случайно «Другая Россия» (свободная, демократическая, капиталистическая и т. п.) по В.П. Аксенову располагалась именно в Крыму — трудно представить ее на неких ледовитых берегах.
Мировое сообщество, оно же прогрессивное человечество, может когда-нибудь и признать принадлежность полуострова к РФ. Но если и да — то при следующем президенте. Путин — отрезанный ломоть. С ним все еще можно иметь дело, но, скорее, лишь в порядке психотерапевтических сеансов, по категории которых проходит и только случившийся визит госсекретаря США Джона Керри в Москву. В крысином углу всегда должно быть немного пшена с цукатами, чтобы узница не бесилась.
И милая кремлевская правда, разоблачающая не менее милую вчерашнюю ложь — и про войска в Крыму-2014, и о сухопутном спецназе в Сирии- 2016, — только способствует обособлению российского лидера в его самоизбранном углу истории с географией.
Если крыса выбрала свой угол — зачем ей мешать, тем более, вопреки животным канонам, грубо нападать на нее. Дератизация подъездов в наши дни устраивается по-дру-тому.
И потом, у всех, даже у такого свирепого маленького грызуна, должна оставаться надежда.
Предмет отдельного исследования — насколько ВВП можно считать типично/ эталонно русским человеком.
Но что точно — душу своего народа он хорошо понимает.
И сострадает русским слабостям. Как немногие его предшественники.
Заметим сразу: не надо путать сострадание с потаканием. Путин народным слабостям потакает, но тогда и только тогда, когда это не дестабилизирует власть (его власть и вообще). Когда же слабости суммируются в опасную разрушительную силу — он не дает им выйти из берегов.
Возьмем для анализа социально-экономический курс властителя.
Путин отменно знает то, о чем мы говорили выше: большие деньги на этой почве стяжаются только путем и посредством фарта. По системе «оказаться в нужное время в нужном месте». К труду, объективным достоинствам и прочим заслугам материальный успех отношения иметь не должен, иначе это и не успех никакой, по большому русскому счету.
