мог бы завершиться. Без всей этой европейской премудрости он был обречен оставаться на том же уровне — на уровне частных договоров нескольких доверявших друг другу купчин.
Нет-нет, это вызывает только уважение — умение верить друг другу на слово, без расписок и даже без торжественных клятв! Умение сойтись втроем-вчетвером, обсудить дело и неукоснительно провести его в жизнь! Это все — совершенно замечательные качества, и, если в этом есть необходимость, я готов проговорить еще раз — ни личные качества купцов, ни их способы организации производства, ни их способы кооперации ничем не ниже европейских купцов. Подобное постоянно происходит в странах восточного христианства — начинается такой же в точности общественный процесс, как и в странах западного христианства. И, однако, из-за отсутствия дисциплины, четкости, определенности этот процесс не может перешагнуть самых начальных стадий!
Но отмечу: московитские купцы движутся в том же направлении, стремятся организовать предпринимательскую деятельность так же, как европейские. Как видно, мозги у них устроены принципиально таким же образом, и поднявшиеся на организации этих соляных и рыбных производств Г. А. Никитников, Я. С. Патокин, Д. Г. Панкратьев, Н. А. Светешников, В. Г. Шорин, О. И. Филатьев и множество рангом пониже ничем не отличаются от дельцов, собиравшихся в те же годы в лондонском кафе Ллойда или на улице Уолл-стрит, в голландской колонии Нью-Йорка — Новый Йорк.
А масштаб производств был громаден — в одной Соли Камской работало одновременно 200 соляных варниц, добывавших до 7 миллионов пудов (более 110 тысяч тонн) соли в год. Из Астрахани каждый год вывозилось до 300 тысяч пудов (4800 тонн) соленой рыбы и красной и черной икры.
Канатные дворы в Вологде и в Холмогорах возникли еще в XVI веке, и они быстро восстановились после разорения Смутного времени. Тогда же, при Михаиле Федоровиче, в Архангельске возник совершенно новый Канатный двор, которого там раньше не было. О масштабе этих предприятий говорит хотя бы число работающих на Вологодском канатном дворе — более 400 человек. А Холмогорский двор давал канаты для оснастки четвертой части кораблей английского флота — второго по размерам в мире (после голландского).
Это все — примеры производств, организованных совершенно «по-буржуазному».
Для канатных производств скупка сырья велась специальными приказчиками, которые «рядились» (то есть торговались) с крестьянами и порой давали им ссуды под урожай и под будущие поставки — совершенно так же, как это делалось в европейских государствах.
На соляные и особенно рыбные производства каждый год сходилось несколько десятков тысяч временных рабочих в летнее время. В наймиты шли посадские люди, черносошные крестьяне, частновладельческие крестьяне, холопы, в том числе и беглые, и, конечно же, «вольница».
Крестьяне обычно работали часть года, только чтобы поддержать отхожим промыслом свои хозяйства. Постоянные наймиты — это люди трех типов.
Очень часто это люмпенизированные нищие люди, практически без квалификации, занимающие положение разнорабочих.
Это разного рода специалисты, своего рода инженеры и мастера XVII столетия, мастера, умеющие произвести засол разных сортов икры и красной рыбы, знающие инструменты, которыми плетут канаты, или умеющие точно рассчитать количество воды, необходимой для растворения проходящего под землей соляного пласта.
И это организаторы производства — приказчики хозяина, его доверенные лица.
Историки дружно отмечают для всего XVII века возрастание роли вольнонаемного труда на купеческих мануфактурах и на транспорте — на Волжском, Сухоно-Двинском водных путях. Это отрыв производств от крестьянского отходничества, от мелкой крестьянской промышленности, то есть от положения чего-то второстепенного по сравнению с основным — земледелием. В XVII столетии вырастает класс людей, все слабее связанных с аграрным хозяйством, а следовательно, и с аграрным обществом, и с теми формами общественного сознания, которые порождены аграрным обществом.
Как оценить все эти явления? А очень просто — как развитие русского капитализма. Как развитие капитализма, протекающее совершенно автономно от европейского и пока что не испытывающего даже отдаленного воздействия своего европейского собрата.
Европейские специалисты
Как ни реформируй само войско, необходимо, конечно, еще вооружение, и его приходится или покупать за рубежом, или производить самим. Иногда удавалось получать роскошные подарки! Например, когда Швеция после поражения Московии в Смоленской войне продолжала подталкивать Московию к войне с Речью Посполитой; в Швеции были очень заинтересованы в противостоянии Московии и Польши, и не случайно же королева Христина в 1634 году подарила Москве 10 пушек «со всем припасом» и 2000 мушкетов на общую сумму в 9043 рубля.
Но ведь не каждый же раз «обломится» такой подарок!
И не всегда найдутся в казне деньги на покупку 10 тысяч мушкетов и шпаг. Если страна хочет иметь современную армию — ей следует позаботиться о производстве вооружений.
При Михаиле Федоровиче в Московии появляются западные мастера. Уже упоминались голландские и немецкие ремесленники и организаторы
