сердцам саксов!
— Ура! — радостно отозвались крестьяне; их крепкие руки сильнее стиснули оружие, а зоркие глаза пристально вглядывались вдаль, пытаясь различить приближающихся врагов.
— Друзья мои! — воскликнул Робин, занимая место Маленького Джона. — Вспомните, что вы сражаетесь за родные очаги, вы защищаете кров, под которым жили ваши жены и стояли колыбели ваших детей; вспомните, что норманны — наши угнетатели, что они шагают по нашим головам, издеваются над слабыми и протягивают свои руки лишь для того, чтобы убивать, поджигать и разрушать! Вспомните, что здесь жили ваши предки, и вы должны защищать подступы к своему дому. Сражайтесь мужественно, друзья, сражайтесь до последнего своего вздоха!
— Да, мы будем храбро сражаться! — в один голос ответили саксы.
Через три часа после восхода солнца звук рога возвестил о приближении врага. Дозорные из леса вернулись в Гэмвелл, и вскоре защитники поместья, как это было и в прошлый раз, сделались невидимыми.
Неприятельский отряд медленно продвигался вперед, и по тому, как он растянулся, было видно, что в нем действительно две или три сотни солдат.
Всадники собрались у подножия холма, на который нужно было подняться, чтобы увидеть Гэмвелл, и, посовещавшись несколько минут, разделились на четыре отряда: первый галопом стал подниматься на холм, второй спешился и пошел следом за первым, третий обогнул холм слева, а четвертый — справа.
Но защитники предусмотрели возможность такого маневра, и потому у подножия деревьев, растущих на вершине холма, были построены укрепления; крестьяне так ловко использовали деревца и кустарник, переплели их ветвями, что норманнские солдаты радовались возможности отдохнуть в их тени, когда они взберутся наверх.
Но, подойдя поближе к этим зарослям, норманны, осыпанные тучей стрел, смешались; лошади их вставали на дыбы, раненые солдаты падали на землю, и норманны отступили еще быстрее, чем поднялись на холм.
Люди же, пытавшиеся обогнуть холм с двух сторон, встретили такой же губительный прием. Поэтому было решено отменить кавалерийскую атаку и идти на приступ пешим строем. Солдаты спешились и, прикрывшись щитами и разделившись по указанию командира на четыре группы, пошли в атаку с трех сторон, оставив четвертый отряд в резерве ждать, чем кончится первый штурм саксонских укреплений.
Норманны быстро дошли до заграждений. Они были футов семи в высоту, и в них были оставлены бойницы для лучников. Солдаты не стали терять драгоценное время, нанося удары укрывшемуся врагу, и полезли на укрепления.
Но крестьяне и не подумали оказывать им сопротивление, ибо оно было бесполезно: они просто отступили за вторую линию заграждений; норманны, возбужденные первым успехом, бросились в беспорядке преследовать их и яростно атаковали вторую линию; было мгновение, когда противники сошлись врукопашную и битва стала кровавой, но тут саксы по сигналу отступили за третью линию.
Тут норманны поняли, что противник с каждой минутой отходит все дальше.
Капитан подозвал к себе солдат, чтобы согласовать с ними новый план атаки[75]; слушая их, он внимательно разглядывал окрестность.
Деревня Гэмвелл находилась в центре большой долины, и своеобразным прикрытием ей служил холм, по которому было невозможно проехать конному и опасно пройти пешему.
Капитан спросил у своих людей, нет ли среди них кого-нибудь, кто бы хорошо знал эту местность.
Вопрос был передан по рядам, и перед капитаном предстал крестьянин, утверждавший, что он знает деревню, потому что у него там живет родственник.
— Ты сакс, плут? — нахмурясь, спросил командир.
— Нет, капитан, я норманн.
— Так твой родственник примкнул к мятежникам?
— Нет, капитан, он сам сакс.
— Тогда каким это образом он тебе родственник?
— Он женат на моей свояченице.
— Ты знаешь деревню?
— Да, капитан.
— Ты можешь показать моим людям другую дорогу в Гэмвелл?
— Да, капитан. У подножия холма есть тропинка, ведущая прямо в дом сэра Гая.
— В дом сэра Гая? — переспросил капитан. — А где он?
— Вон там, слева от вас, капитан, вон то большое здание, окруженное деревьями. В нем и живет сэр Гай.
— Старый мятежник, против которого мы посланы? Черт побери, ну и задачу задал мне король Генрих — выгнать эту саксонскую собаку из конуры!
