часть операции.
— Так как я сидел здесь и в планировании участия не принимал, ознакомьте меня с планом, хотя бы вкратце.
— План, в виду требований по времени и ограниченности ресурсов, очень простой. Там сегодня идет снег, до электростанции больше километра, дороги там нет никакой. Выдвигаемся по проселку от шоссе, окружаем дом, приближаемся и действуем по обстоятельствам. Снаружи выстрелы в доме не так слышны, а если дойдет и до применения вне стен… Два-три выстрела снаружи вполне спишут на охотников. Даже если начнется перестрелка на открытом месте — посторонние быстро и незаметно не доберутся, успеем уйти в лес. Главное — быстрота, решительность и внезапность, они нас не ждут. Будь у нас больше времени и ресурсы нашего прежнего места работы — все бы прошло со стопроцентной надежностью, но сейчас…
— Понятно… Пожалуй, иного пути действительно нет.
— Вперед пойдем мы. Ты, Николай, идешь сзади. Если кого-то из нас подстрелят в процессе, постараешься доделать начатое. Хотя подстрелить будет не просто, бронежилеты мы нашли. Трешки, правда, от пистолетов, но лучше, чем ничего…
— Ладно… Николаю вспомнилась покойная мать и ее извечные слова перед путешествием.
— Незачем дальше обсуждать и время тратить, надо ехать. Давайте посидим перед дорожкой…
После минутного молчания все встали.
— Удачи вам — сказал председатель внезапно сорвавшимся голосом.
— Спасибо — нестройным хором ответили все и вышло в предутренний мрак.
Пока четыре автомобиля только начали удаляться от Москвы, выехавшее около двух часов назад такси уже подъезжало к цели. Хуан потихоньку посматривал на одометр такси и на дорожные указатели, а повороты дороги он запомнил на карте совершенно точно. Ага… вот он и проселок слева… и еще темно — успел!
— Держи еще сотню сверху, тормознешь метров через триста
— Да, вы, командир, я смотрю, местность знаете!
— Хорош бы я был после военного училища, если б не умел ориентироваться на местности… Давай, притормаживай.
— Есть!
Выйдя из такси, Хуан на прощание поблагодарил таксиста и помахал ему рукой, когда машина быстро развернулась на пустынной дороге. Затем Хуан углубился в лес метров на 50 и сноровисто стал облачаться в извлеченный из рюкзака маскхалат. После, присев на пень, он поочередно сунул в сапоги стельки с химическим подогревом. Полезная, все-таки штука — Интернет, вычитал все про них и знал, где именно их прикупить. Теперь не замерзну, а как закончатся — есть еще две пары в запасе. Вроде нормально… Взяв из внутреннего кармана свой счастливый компас, с которым он ходил на каждую операцию в прошлой жизни, Хуан быстро пошел по азимуту в заранее намеченном направлении. Так как все было спланировано тщательно, с местом и направлением он не ошибся и лес вскоре начал редеть. Ну, вот оно и поле… А вон и холм, на котором дом стоит все правильно. И еще темно — во как водила подсуетился-то. Ну, оно и к лучшему, что темно… Не мешкая, Хуан скинул рюкзак и достал из него радиоуправляемую модель танка, которую они вчера окрасил в белый цвет. Радиоуправление действовало метров на 300, он это заранее проверил и по отзывам в Интернете и самостоятельно, когда он рискнул оставить игрушку в сквере, отошел метров на триста и дал команду на поворот башни. Вернувшись, он убедился в том, что все сработало — башня не только повернулась, но и сбила стволом воткнутый для проверки прутик. Если в Москве с кучей потенциальных источников помех все работало, то здесь проблем не будет… Единственной проблемой было отсутствие контроля наведения башни — пришлось засечь, что за одну секунду она поворачивается градусов на 15. В принципе, большая точность не была нужна, однако, Хуану это не нравилось. Ну да ладно, придется работать с тем, что есть… Воткнув в ухо приемный микрофон, Хуан подправил длинный конус, приделанный им к стволу танкового орудия. То был остронаправленный сверхчувствительный передающий микрофон, с которым ему вчера пришлось сильно помаяться. Работал он отлично, однако, шумы при повороте башни так били по уху, что пришлось выработать в себе привычку сначала отрубать приемный микрофон, а только потом поворачивать башню. При движении тоже приходилось отключаться… Но ничего лучшего в срочном порядке добыть было нельзя. Наведя танк на дом, Хуан отрубил микрофон и двинул рычажок радиоуправления. Машина была практически незаметна на снегу, хорошо еще, что он догадался повозиться с проводами и приделать дополнительную светодиодную лампочку, которая загоралась при заднем ходе, показывая местоположение. Досчитав до 120, Хуан коротко дернул рычажок назад. Красный отблеск мелькнул именно там, где он и рассчитывал его увидеть. Хорошо… Интересно, что же я там услышу прямо сейчас…
Включив микрофон, Хуан в сердцах, но тихо чертыхнулся через пару секунд. Сразу стало ясно, что дышат два человека, и занятие дышащих… ну, не то, чтобы специфическое, но все же… Невольно прислушавшись, Хуан ухмыльнулся — конечно, это совсем не было «немецким документальным кинофильмом», видеоряда явно не доставало. Да и доносившиеся звуки были лишены свойственных этим фильмам неестественно сладострастных стонов, криков и дурацких воплей типа «О, я, я! Дас ист фантасиш!!!». Скорее, это было действительно документальным радио… Пораскинув мозгами, Хуан от души, но беззвучно посмеялся над горе-«документалистами», которым стоило бы озвучивать свои творения звуками настоящего процесса — так вышло бы намного возбуждающе. Ну да ладно, это их проблемы, а тебе дело надо делать, хорош тут звуковой порнухой увлекаться… Отрубив микрофон, Хуан повернул башню на 15 градусов вправо — ничего… Пришлось отрубиться и дать тридцать градусов влево. На это раз было слышно только дыхание одного человека и спокойное. Видимо он лежал в глубине дома, подальше от окна. Повертев башней туда-сюда, Хуан не услышал больше никого. Парочка успокоилась и оба
