доступных любому пользователю интернета. Неподготовленный человек может усмотреть в этой техногенной экспансии определенную дисгармонию. Уход от того, что действительно важно, к тому, что вторично. Кажется, вместо работы с глубинной сутью текста, мы видим лишь эволюцию экстерьера. Та же конфетка, что предлагалась нам в начале прошлого века, просто сменила обертку.
Другого мнения придерживаются люди, посещающие творческие вечера русского авангарда. По их мнению, только авангардисты способны чисто, без излишеств передать настроение, чувство, мысль. Что тут скажешь? Подчас именно такой вольный и, чего уж греха таить, бесцеремонный подход к живому слову, какой демонстрируют поэты «Другого полушария», оказывается наиболее верным для решения задач отдельно взятого стихотворения. Но как определить меру, не заплутать на целине нетореного пути, уходя все дальше от того, что мы привыкли определять, как поэзию. Быть может, в поиске идеальной пропорции между новым и привычным и кроется великое делание авангарда? Ведь безоглядный отрыв от корней значит не более, чем смерть. Наша история не раз показала, что русская идея черенками размножаться не может. Вот и растят классик и авангардист каждый свой сад.
Рассудить два лагеря вряд ли возможно. Однако успокаивает то, что поэзия на сегодняшний день является наиболее свободным видом искусства. Существует множество течений и группировок, как откровенно новаторского, так и классического толка. И в этой полифонии каждый способен отыскать то, что ему мило.
Рыцарь надежды. Мастер печали
Более полувека американский фантаст Рей Брэдбери делился с читателями своими мыслями, идеями, печалями. Его инструменты – внимательный взгляд прозаика, прозорливость фантаста и мечтательность истинного романтика. На книгах Брэдбери выросло ни одно поколение читателей.
Он пришел в литературу из «медленной» Америки, неторопливого сказочного мирка, которого больше нет. Свой любимый Иллинойс писатель увековечил в автобиографичной серии историй под общим названием «Гринтаун», самым значительным произведением которой по праву считается «Вино из одуванчиков» (1957 г.). Лиричность текстов Брэдбери берет начало на тихих улицах городка Уокиган, прекрасно сочетаясь с причудливыми образами грядущего и пыльными тропинками далеких планет.
Заменивший вузовское образование библиотечным, будущий писатель сделал для себя больше, чем мог бы любой институт – сконцентрировал в своем сознании мощный культурный пласт, дав пищу творческой машине, которую впоследствии будут называть гением Рэя Брэдбери.
Существует распространенное мнение, что именно Брэдбери чуть ли не в одиночку облагородил научную фантастику, придав ей черты «серьезной» литературы. Конечно, это не соответствует действительности. Как неправда и то, что со смертью последнего титана американской фантастики – проза непознанного умерла. Однако, «мальчик из Иллинойса» сделал нечто большее, создав мост между литературой технического и духовного прогресса, напомнив поборникам эволюции машин, что для будущего человечества важны не только плоды технологий, но и те, кто будут эти плоды пожинать.
Еще одной значимой особенностью творчества писателя является необычный подход к декларации фантастических допущений. Автор показывает редкое явление, часто основополагающее для сюжета, не столько подчеркивая его значимость, сколько предлагая подивиться на неожиданную диковину: «Ракета стояла на космодроме, испуская розовые клубы огня и печного жара. В стуже зимнего утра ракета творила лето каждым выдохом своих мощных дюз. Ракета делала погоду, и на короткий миг во всей округе воцарилось лето…» Брэдбери не возвышается над читателем, демонстрируя глубину своих познаний, но словно стоит в одном ряду с зеваками, пришедшими посмотреть, как взлетает ракета.
Это, однако, не может в полной мере объяснить, отчего тексты Брэдбери по сей день продолжают влиять на читателей, в то время как книги более молодых авторов стремительно забываются? Полагаю, что причина в надежде. Эта изюминка всех значимых литературных деяний мастера. В мрачном рассказе «Лучезарный феникс» (1963 г.) носителями надежды являются жители маленького американского городка, скрывающие в своей памяти оттиски уничтоженных вандалами книг. Из этой короткой истории, написанной в далеком 1948 году, возник роман «451 градус по Фаренгейту» (1953 г.), удостоенный престижной премии «Hugo». В постапокалиптическом рассказе «Улыбка» (1952 г.) жители разрушенных городов вымещают злость на сохранившихся произведениях искусства. Люди разрывают репродукцию «Моны Лизы», но мальчик по имени Том сохраняет бумажную улыбку загадочной девы, как залог грядущего ренессанса. Настоящим гимном надежде может служить рассказ «О скитаниях вечных и о Земле» (1950 г.), в котором умирающий писатель на время отправляется в будущее, чтобы создать свое лучшее произведение и понять, что время и смерть – понятия относительные.
Рука об руку с надеждой шествует печаль. В рассказе «Были они смуглые и золотоглазые» (1949 г.) чудесному перерождению обычной человеческой семьи Биттерингов в прекрасных марсиан сопутствует страшная война на Земле, о которой говорится и в канонических «Марсианских хрониках». Кроме того, превращение поселенцев демонстрирует слабость человечества перед воздействием Красной планеты, точно также, как в свое время оказались слабы аборигены Марса перед земными болезнями. В рассказе «Травинка» (1949 г.) жизнь на Земле практически уничтожена могущественной цивилизацией разумных машин, и только жажда познания одного из роботов дает людям второй шанс.
Печаль и надежда обитают и в реалистических вещах писателя. В романе «Лето прощай!» (2006 г.), относящемся к «гринтаунскому» циклу, грусть уходящей старости соседствует с бурным ростом молодой жизни, даря надежду на благополучное будущее.
Радость, полученная из грусти, надежда, окруженная печалью – вот алхимия Брэдбери и его путь к сердцам читателей. Ничего тайного и загадочного в этом нет. Сама жизнь подсказывает мастеру правильную формулу. Писатель, как герой стихотворения Йейтса, разложил перед нами свои мечты…, будем же
