часа 20 минут.
2016 (февраль). Совместная экспедиция с Виктором Симоновым на собачьих упряжках «Онежское Поморье — 2016». Пройдено 800 км по маршруту г. Петрозаводск, Республика Карелия (национальный парк «Водло-зерский») — г. Северодвинск, Архангельская область (национальный парк «Онежское Поморье»).
2016 (июль). Совершил одиночный кругосветный полет на воздушном шаре «МОРТОН». Даты полета: 12—23 июля. Самый быстрый кругосветный полет для аэростатов любого типа: 11 дней 4 часа и 20 минут или 268 часов и 20 минут. Абсолютный мировой рекорд (утвержден FAI 18.11.2016). Пройдено расстояние 35 168 км.
2017 (февраль). Установление абсолютного мирового рекорда продолжительности полета на тепловом аэростате «Бинбанк Премиум» — 55 часов 10 минут.
Федор Конюхов отвечает на вопросы
— Я путешествую уже 50 лет — большую часть времени в одиночестве. Когда я отправлялся в свои первые экспедиции, я был молод — и одиночество убивало меня, буквально разрывало изнутри. А сейчас я уже в таком возрасте, когда одиночество не убивает, а только помогает. Я не боюсь его, ведь я верю в Бога. Я знаю, что человек на нашей планете не бывает одинок. Людям надо объяснять, что придет время — и они тоже поймут, что нет одиночества. Всегда кто-то есть рядом — рыбы, птицы, животные, ветер, океан, горы. Это все живое. Если сказать, что люди одни во всей вселенной, — это же с ума можно сойти!
Сложно описать словами, что я чувствовал в те моменты, когда 160 дней плыл один в лодке. Этого не объяснишь. Это как любовь — все чувствуют, но никто не может найти определения. Человек должен сам пройти через все — и через страх одиночества тоже. Но я точно знаю, что в эти моменты рядом со мной всегда кто-то присутствовал. Тот, кого я знаю, люблю, прошу, — те святые, которым я молюсь.
Вот недавно мы совершили путешествие вокруг Земли на воздушном шаре «Мортон». Рано утром мы накачали воздух, и я первый раз увидел это шар, он был огромный и такой красивый. И когда я залез в гондолу, то посмотрел сверху на жену, детей и внуков, которые приехали провожать меня. Народу собралось много, все на меня смотрели. А я залез внутрь — и тут же почувствовал, что здесь Николай Чудотворец, Иисус Христос, Матерь Божья и мой дед Николай Конюхов, который был священномучеником. И тут же страх меня отпустил — при них просто неудобно вылезти с кабины! И тогда я свесился по пояс из гондолы и закричал: «Обрезай! Обрезай!». А все думали, что я буду махать на прощание, волноваться... Но я-то знаю, что возле меня Николай Чудотворец — и мне уже никто больше не нужен в этом полете. Но только в полете, а так я людей люблю.
— Ко мне часто приходят с вопросом: «Вы что, ничего не боитесь?». А я всегда отвечаю: «Нет, я боюсь. Но надо уметь побеждать свой страх». Представьте человека, который ничего не боится! Он уже и не человек вовсе. Потому что мы остаемся людьми, только когда чувствуем боль, любовь, страх. Только тогда мы живем. Однажды надо мной проводили научный эксперимент: положили в ванну, наполненную желе, температуру которого подгоняют точно под ваше тело. И поставили везде датчики. Потом закрыли дверь и выключили свет. И я лежал в полной темноте, тишине и физическом комфорте — и это очень страшно. Человек очень быстро начинает сходить с ума, если он ничего не чувствует. Нам важно испытывать холод, жар, чувствовать ветер на лице, видеть яркий свет.
Чтобы ничего не бояться, я в молодости закалял себя. Для этого я спал на берегу моря, раз в неделю по 50 км пробегал, купался в Японском море и зимой, и летом. Еще в советское время стал заслуженным мастером спорта, а в юности специально ходил в тайгу один — мы жили на Дальнем Востоке. Я приезжал туда ночью, только с палаткой — вокруг темнота, звери и страх. Но я подбадривал себя: как же ты в одиночку пойдешь к Северному полюсу, если даже здесь боишься? Еще я всегда смотрел на своего отца. Он у меня был моряк, рыбак — красивый и сильный. Я всегда гордился им: у него были такие мышцы, он был такой смелый. Мне казалось, папа ничего не боится, он может преодолеть любой шторм. Он заходил в мою комнату, а от него пахло рыбой, морем, смолой. Он умер в 99 лет. Мне хотелось быть на него похожим. А сейчас вы меня, конечно, в спортзале не увидите. Сейчас я только молюсь и пощусь. С возрастом я понял, что тренировать нужно не тело, а дух. Как в Святом писании сказано: если ты находишь здесь телом, а не находишься духом, то сие бесполезно.
